глазами. Я пробую ей
подражать, но натыкаюсь на предметы.
Ее зовут Верочка по прозвищу Веревочка, потому что фамилия ее - Веревкина.
Однажды она открывает мне тайну - она
умеет говорить, но притворяется немой, чтобы меньше наказывали. И еще она не
хочет учиться. Мы дружим еще крепче. Я
учу ее считалоч-ке-заговору от беды: экете пекете чукете ме, абуль фа-будь, дуль
сане... Я первой ей рассказываю о том, что
жила раньше в красивом доме с белыми шторами и плавала на остров, что у меня
были игрушки.
А теперь у меня всего две своих вещи - маленькое круглое зеркальце, да
пустой флакон из-под духов, который я нашла и
который до сих пор чудесно пахнет, как кожа моей мамы. И еще я свистнула книжку
из школьной библиотеки - это сказки
Перро, я прячу ее под матрасом. Моя любимая сказка о Золушке и принце, о том как
она потеряла на бале хрустальную
туфельку и чем все это кончилось. Это маленькая дешевая книжечка в красной
картонной обложке, где страницы исчерканы
карандашом, а рисунки подклеены с обратной стороны страницами из другой книжки.
Я читаю ее и стараюсь не плакать. Фиг вам, паскуды!
И вдруг все снова меняется, как по мановению волшебной палочки. Сима! тебя
к директору... Меня тогда звали Симой. А
фамилия моя была Крюкова. Я упираюсь, я ни в чем не провинилась, но меня тащат
силой, а там - в кабинете директора, -
меня внезапно начинает обнимать и целовать незнакомая женщина с золотыми зубами.
Она кажется мне жуткой старухой.
Кроме того, меня так давно не ласкали, что я чуть не вскрикнула... но от
незнакомки пахнет тем самым дивным запахом
цветочной свежести, каким веяло от маминой кожи, и не так робко и печально, как
из пустого флакона, а сильно и страстно...
и я замираю в объятьях старухи, как пойманный зверек.
Директор заявляет, что меня отыскала близкая родственница и я буду
исключена из интерната. Я молчу, я уже согласна, я
даже позорно держусь за чужую руку, от которой так чудесно па |