и нацепил очки.
И увидел правду.
Кабинет был заполнен - просто-таки забит - мелкими демонами. Их были сотни.
Они
сидели на головах друг у дружки, будто семечки в арбузе, пихаясь локтями и
наступая на
физиономии соседей. Их было так много, что под ними не видно было ковра. Демоны
сидели на
столе, свисали с люстры и полок, парили в воздухе - и все жадно глазели на
мальчика.
Некоторые балансировали на выступающих носах сородичей или цеплялись за их
конечности;
иные демонстрировали тыл. Повсюду виднелись хвосты, крылья, рога, бородавки - а
еще
лишние руки, ноги, рты и глаза. И слишком много чешуи, и слишком много волос, и
всего
другого - в совершенно невероятных местах. У некоторых были клювы, у других
хоботки, и
почти у всех - зубы. Демоны были всех мыслимых цветов и оттенков, зачастую
сочетавшихся
совершенно неуместным образом. И все они что было сил старались вести себя как
можно
тише, чтобы убедить мальчика, будто тут никого нет. И им действительно
приходилось
прилагать массу усилий, чтобы стоять недвижно, невзирая на подергивание хвостов
и крыльев
и непроизвольное шевеление их чрезвычайно подвижных ртов.
Но в тот самый миг, когда мальчик надел очки, демоны уразумели, что теперь
он способен
их видеть.
И с торжествующими воплями накинулись на него.
Мальчик закричал, прижался спиной к двери и сполз на пол. Он вскинул руки в
попытке
защититься и сшиб очки с носа.
Уже ничего не видя, он перевернулся на живот и свернулся клубком, задыхаясь
от
кошмарных звуков, окруживших его со всех сторон, - шелеста крыльев, шороха
чешуи,
поскребывания маленьких острых коготков.
Двадцать минут спустя, когда наставник спустился за ним и разогнал бесенят,
мальчик
лежал на том же месте. Его перенесли к нему в комнату. Сутки после этого мальчик
ничего не
мог есть. Неделю он молчал и не отвечал ни на какие расспросы. Но постепенно к
нему
вернулся дар речи, и мальчик вновь принялся за учебу.
Наставник никогд |