ислородную
маску сняли, но лица ей так и не
было видно, потому что его по большей части закрывали бинты. К. тому же у нее
просто не хватило храбрости заглянуть
через плечо того, кто делал ему перевязку. Заметив, однако, верхнюю часть головы
Гарри, Сью машинально отметила для
себя, что тот изменил прическу. Когда он уезжал в Египет, его волосы были
коротко подстрижены на военно-морской манер.
Похоже, за последние полгода он поменял стиль: прическа у него была дюйма на два
длиннее, чем раньше, а то и на два с
половиной.
Доктор Махрез, как и Сью, обозревал открытый лоб Гарри, при этом с
довольным видом что-то бормотал по-
английски. Во всяком случае, он думал, что по-английски. Если она правильно
поняла его, шрамы Гарри выглядели не столь
ужасно и будут вскоре почти незаметны. А еще доктор сказал, что если к
завтрашнему дню не возникнет воспаления, то это
будет последняя перевязка, и к концу недели бинты можно будет снять.
Сью почти успокоилась и подумала, что Гарри после такого обнадеживающего
прогноза стало полегче. Он всегда
придавал большое значение своей внешности и, должно быть, сходил с ума при
мысли, что на его лице останутся уродливые
рубцы. Мол, Сью, да и любой другой женщине, не захочется иметь рядом мужчину с
такой жуткой физиономией.
- А как с ожогами, док? - спросила Сью.
С ожогами, как выяснилось, тоже все обстояло очень неплохо: завтра
поменяют повязки на руках Гарри, и пальцы
начнут свободно двигаться. Кроме того, дыхание восстановилось уже на девяносто
пять процентов, так что кислородная
маска ему больше ни к чему.
- А его рука?
Перелом оказался даже без смешения.
- Три-четыре недели и рука будет в порядке... Кстати, у вашего мужа очень
красивое тело! - восхищался доктор
Махрез. - Он спортсмен, да?
Сью слегка удивилась;
- Да, нет... В колледже играл в регби, но это было давно...
- Нет-нет! Он хочет сделать вам сюрприз. Для |