предыдущей, а "с" - как полый цилиндр. Я представлял, как лестницы выдвигаются
из оси цилиндра, и
пытался увидеть, смогут ли они его заполнить. Чего я только не поместил в этот
цилиндр, все, что
только можно, сделал поперечные сечения, а на каждом ломтике нарисовал
концентрические круги. Я
представил себе непрерывно растущий пузырь, какими на карикатурах изображают
мысли человека,
библиотеку с бесконечно длинными стеллажами. Я надеялся, что смогу найти
доказательство тому, что
"с" больше, чем алеф-один.
Через некоторое время я заметил, что дождь несколько ослаб. Я допил пиво,
прикурил сигарету
и вышел на улицу. Поля шляпы защищали сигарету от капель. Я некоторое время
просто брел по
городу, практически не замечая, куда иду. Мне показалось, что я напал на хороший
подход к проблеме
континуума, и постарался закрепить его, хотя мысли все время убегали к Эйприл и
к кошмарному сну
про Дьявола.
Если бы мне удалось продвинуться в решении проблемы, я смог бы найти
хорошую работу. Если
бы я смог найти хорошую работу, Эйприл и я были бы счастливы.
Если бы я был счастлив, я и думать забыл бы о том, чтобы покидать свое
тело.
Эйприл хотела, чтобы я снова съездил на ежегодную Ярмарку вакансий
Американского
математического общества. Гостиничный зал для балов, полный зануд за ломберными
столиками.
Просители были странными, причудливыми интеллектами, превратившими себя в
сухари, а счетные
машины. Зал бейсбольной славы. Всем интервьюирующим были нужны прикладные
математики. Что
бы это ни означало, оно не означало теорию множеств.
Впервые я задал себе вопрос, в чем, в сущности, заключалась проблема
континуума. В
сравнивании двух разных вещей - "с" и алеф-одного. Очевидно, было бы
справедливым утверждение,
что имеется "с" возможных мыслей, а алеф-один является первым уровнем
бесконечности, до которого
мы не можем додуматься. Таким образом, эта проблема сводится к вопросу: что
больше. Все или
Бесконечность?
Воз |