ациозности.
Дмитрий вежливо улыбался, а Прозоров и вовсе расхохотался. Бархатов
обиженно
скривил губы и хотел было проделать нечто выдающееся, но не удержался, ноги его
разъехались в разные стороны, и он упал. Девушки заохали, а Прозоров и Гривин,
пряча
улыбки, поспешили на помощь.
- А не выпить ли нам лучше по рюмочке коньячку, а, любезный Юрий? -
дружески
похлопав по плечу молодого человека, предложил Платон Петрович.
Девушки подхватили гостя под руки, чтоб опять не упал ненароком, и вся
компания
двинулась отобедать в ресторан Павловского вокзала.
Прозоров сделал щедрый заказ, и тотчас же, чтобы не томить посетителей
ожиданием,
на столе появились разнообразные закуски, водочка в запотевшем графине, легкое
столовое
вино для дам. Обед прошел весело. Бархатову старались не напоминать о его
позорном
падении и всячески "ублажали его уязвленное самолюбие. Поэтому он скоро вновь
оживился
и даже сам стал вышучивать свою неловкость.
Надвигался вечер, №;вместе с ним приближалось время основного действа, ради
которого и приезжала большая часть публики именно на Павловский вокзал -
знаменитые
Павловские концерты. День выдался теплый, поэтому концерт давали на открытой
наружной
эстраде деревянного музыкального вокзала. Слушатели рассаживались на скамьях,
расставленных на площадке перед эстрадой.
Симфонический оркестр, как всегда, был великолепен. Варя и Марго с самых
первых
тактов оказались захвачены музыкальным потоком. Бархатов слушал, пожалуй,
слишком
серьезно. Он понимал, что ему придется потом рассуждать о качестве исполнения, и
не хотел
опять ударить в грязь лицом.
Прозоров и Гривин мужественно боролись с послеобеденной дремой. У Гривина
это
получалось лучше. Маргарита, украдкой бросая на него взгляд, надеялась подметить
на лице
возлюбленного отблески нежных чувств, растревоженных чарующими звуками. Ведь их
тайный роман начался у клавиш фортепьяно! Музыка родила их любовь! Гривин
наконец-то
|