лся, заметив
Давлятова, сидевшего в соседстве с академиками, хотел даже съязвить по
этому поводу, но вздрогнул, заметив, что Давлятов как-то вызывающе дерзко
посмотрел в глаза шефу, будто уличал.
- Что же это вы, голубчик... опоздали? - сказал Айтзаров, желая сбить
с подчиненного спесь.
- Если б опоздал, то пристроился бы где-нибудь сбоку, в последнем
ряду. Логично? - вопросом на вопрос ответил Давлятов, ерзая от возмущения в
кресле.
"Логично", - хотел было ответить удивленный шеф, но его уже отвел,
обняв за плечо, в сторону восточно-среднеазиатский делегат-коллега,
пожелавший сыронизировать по адресу основного докладчика - сейсмосве-тила
из Москвы.
Давлятов же никак не мог успокоиться: эта краткая встреча с шефом
взбодрила потухшую было интригу, многодневную, умопомрачительную интригу,
связанную с выбором того, кому из шести младших сотрудников отдела
выступать с сообщением на таком представительном конгрессе - сообщением
пусть даже из десяти невнятных слов, зато могущим сыграть свою роль в
научной карьере оратора. Случайно жребий пал на Давлятова. Впрочем, если уж
говорить начистоту, случайного здесь как раз ничего и не было, а все было
очень даже не случайно, ибо Айтзаров желал приблизить к себе единственного
в отделе холостяка, чтобы женить его на своей засидевшейся в девках дочки
шефа...
Эта короткая встреча с шефом чем-то подзадорила Давлятова... и вот уже
он был опять на трамвайной остановке. А когда примчался на улицу, где у его
ног свалилась верблюдица, увидел по следам на асфальте, что оттащили ее в
большой двор, где человек десять мужчин с кривыми ножами разделывали тушу,
отрезая с разных ее сторон лакомые куски. Увлеченные своим делом, они даже
забыли закрыть ворота, чтобы никто из посторонних с улицы не мог увидеть
их... И когда он переступил через порог, возмущенный такой картиной,
мужчины закричали, за |