лась и почувствовала гаденькую, холодную пустоту в животе.
- Ну, можно, наверное, и не говорить.., - мне хотелось, чтобы фраза
прозвучала раздумчиво и невозмутимо, однако, вместо этого из горла вырвалось
какое-то жалкое блеяние. - Все равно ведь и ежу понятно, что это - простое
совпадение!.. Это же надо быть совсем конченным психом, чтобы сначала
демонстративно распить вино с двумя свидетелями, а потом подложить к трупу такую
же гроздь, как на этикетке...
Ах, как позорно и явно маячил в конце последнего предложения знак вопроса!
Алиса обиженно усмехнулась:
- Если хочешь, кстати, можешь и сказать! Я тебя молчать не заставляю.
Просто прошу... Как будто я не знаю, о чем ты сейчас думаешь! "А вдруг я ничего
милиции не расскажу, а, на самом деле, это она и есть убийца? Или сообщница!"
- Ничего я такого не думаю!
- Думаешь-думаешь! - указательным пальцем она катнула сигаретку по столу.
- Сидишь и трясешься вся, вместо того, чтобы логически мозгами раскинуть... Ну,
что тебе кажется подозрительным, а? То, что я к Рождеству вино притащила, или
то, что на этикетке виноград нарисован?.. Просто вино, как это ни странно,
делают из винограда! Делали бы из морковки - морковку на бутылке бы
нарисовали...
"И на грудь Галине Александровне тогда тоже положили бы морковку!" -
промелькнула у меня в голове истерическая мыслишка. Естественно, вслух я её
произносить не стала и вместо этого с фальшивым возмущением фыркнула:
- Да ничего мне не кажется подозрительным! Что ты ко мне пристала?!
- Если бы ты только знала, как я сама жалею, что притащила это дурацкое
вино! - Алиса вздохнула. - Ну, кто же мог предполагать, что такое случится?!. В
принципе, даже если и узнают про бутылку, ничего страшного, наверное, не будет.
Разберутся, конечно. Обидно только, что проформы ради по всяким допросам
затаскают, слухи поползут...
- Да, слухи это, конечно, неприятно... Особенно, в маленьком городке.
- "Неприятно"?!! Ничего себе, "неприятно"!.. Да м |