Книги в электронном виде

Миллер Генри / Мара из мариньяна

я не часто вспоминал о ней. Само собой разумеется, об этом происшествии я не преминул рассказать Карлу. Выслушав меня, он изрек две вещи, прочно запечатлевшиеся в моей памяти. - Надеюсь, ты понял, кого она тебе напоминает? Когда я признался, что нет, он рассмеялся. - Пораскинь мозгами, - напутствовал он меня, - и поймешь. Другое замечание как нельзя более точно характеризовало моего друга: - Я наверняка знал, что тебе кто-то встретится. Между прочим, в момент твоего ухода я вовсе не спал: я только делал вид. Скажи я тебе наперед, что тебя ожидает, ты бы просто выбрал другой маршрут. Всего лишь ради того, чтобы доказать мне, что я неправ. В еврейский квартал я попал в субботу после обеда. Направлялся-то я, собственно, на Плас де Вож, каковую и ныне считаю о

Миллер Генри / Улыбка у подножия лестницы

Миллер Генри / Мадмуазель клод

Миллер Генри / Мудрость сердца

Миллер Генри / Сексус

ля меня Европу, ее смягчающее, цивилизующее влияние. Мы могли часами говорить с ним об этом мире, где искусство кое-что значит в жизни, где можно преспокойно усесться в самом людном месте и, глядя на проплывающую мимо жизнь, думать о своем. Отправлюсь ли я куда-нибудь? Не слишком ли уже поздно? Как мне там жить? На каком языке разговаривать? Когда я всерьез задумывался об этом, все казалось мне безнадежным. Только отважный, с жилкой авантюриста человек мог бы осуществить эту мечту Ульрик сделал это - но всего на год и ценой тяжкой жертвы. Десять лет ненавистной работы ради того, чтобы сбылись его сны. Теперь сны кончились, и он вернулся туда, откуда начинал. По сути, он был отброшен еще дальше теперь ему еще труднее примириться с осточертевшей поденщиной. Для Ульрика

Миллер Генри / Моя жизнь и моя эпоха

ельные и наречия. Вот ведь какое странное дело - один писатель будет подробно описывать все, о чем бы он ни рассказывал, и это вас не проймет. Вам это надоедает, вы зеваете. Другой использует, допустим, метафоры. Он не вдается в подробности, не анализирует. Это опять же ведет к магии слов, их употребления. Дело не в самих словах, а в том, как они сопоставляются; в этом-то и заключается писательское мастерство. В том, что означают сопоставленные слова, и как они сопоставляются, что они вызывают, а не что они констатируют. Это целый арсенал изобразительных средств, составляющих писательское искусство. Испытать чувство удовлетворения писателю еще труднее, чем читателю, и опять же - это дело сугубо индивидуальное. Уверен, что некоторые писатели вымучивают свои произведени

Головачев Василий / Всадники

здесь оказались? - Это я тебя должен спросить. Лично я думал о Земле, точнее, о возвращении в Неваду. А вот о чем думал ты? - О том же.. - Кемпер замер - О возвращении домой... черт! Я ведь действительно думал о доме! Моем родном доме! Понимаешь? А эта образина... - Уловила только одно знакомое ощущение - "дом"! Кемпер встал, доковылял до края седла, глянул вниз с высоты в семьдесят метров. Потом протянул руку и дотронулся до пленки "мыльного пузыря" прежде, чем Алиссон успел крикнуть: не трогай! Однако ничего особенного не произошло. Рука летчика продавила тонкий прозрачный слой, удерживающий земной воздух внутри "мыльного пузыря" над "седлом", но была вытолкнута обратно. - Осторожнее, экспериментатор. Давай сначала думать, а потом делать. - Думать - занятие для

Головачев Василий / Заповедник смерти

ой километров все же в два раза меньше, чем на равнине. Потолкались на городской ферии - базаре, где женщины в пончо и чульо, шерстяных шапочках-ушанках, продавали с лотков и тележек фрукты и овощи, изделия кустарей, обувь, одежду и сладости. Торвилл попробовал "халву доньи Пепы", сваренную из муки, меда, корицы и тростникового сахара, показалось вкусно, купил с собой. У шестов с одеялами из шерсти ламы и альпаки мелькнуло знакомое лицо, Кристофер даже остановился - это был Улисс, но человек тут же затерялся в толпе, и ответить на вопрос, был ли это на самом деле Джонатан Улисс, никто не мог. Торговля шла и на улицах Пикаля с тележек и колясок велорикш. Продавали всякую всячину: свечи размерами от мизинца до полутора метров в длину, статуэтки Христа, поделки из серебр

Головачев Василий / Утечка информации

блачного слоя цель исчезает. Экран пуст, помех нет. 9.37. Команда "на посадку". Березин вздохнул, переключая файл. Он и так чуть ли не наизусть помнил записи всех встреч с НЛО в воздухе. Теперь на экране - записи встреч на море. Пространная запись, сделанная журналистами со слов очевидца, капитана подводной лодки "Сахалин". Фотографии. Пленка магнитозаписи сопровождаемых НЛО шумов. Встреча произошла в Северном Ледовитом океане, возле острова Рудольфа (архипелаг Земли Франца-Иосифа). Локаторы засекли идущие встречным курсом "точки", по мощности отраженного сигнала похожие на самолеты. На всякий случай сыграли боевую тревогу: лодка шла в надводном положении. Непонятные "точки" прошлись над лодкой, видимые только на экранах радаров - наблюдатели сначала их не видели, пот

Головачев Василий / Хроновыверт

ие идеи? - Идей много, - проворчал Джаваир. - Нет уверенности в их истинности. Надо идти дальше, пока возможно, пока молчит Земля... хотя я и не верю, что "Славутич" выбросился из Солнца в глубину Лебедя. Шелгунов помолчал. - Если директор Спейс-института прав, то "Славутич" сейчас находится в минус-вселенной или превратился в элементарную частицу. Но проверить эти гипотезы невозможно. Джаваир отпустил поискеров и повернулся к главному экрану, который казался черно-звездным провалом в стенах командного зала. - Холод говорил о какой-то другой возможности исхода броска "Славутича"... - Я не помню. - Он не сказал, что это за возможность. Но интуиция мне подсказывает, что именно она и решит проблему. Алый клубок светила сместился в боковой сектор экрана, и в зале н

Жаколио Луи / Пожиратели огня (doc)

Жаколио Луи / ПИТКЕРНСКОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ (doc)