Книги в электронном виде

ВИЛЕНКИН В. / В сто первом зеркале (Воспоминания об Анне Ахматовой)

ресов Анны Андреевны, чтобы придать своим вос- поминаниям тот или иной «couleur locale». И все-таки некоторые темы, какие-то наши разговоры живут в памяти неотделимо от обстоятельств места, времени, даже погоды. Вот пример. Много у нас было с Анной Андреевной разговоров о Пастернаке, в разные годы, в разных мес- тах,— не помню ни одной встречи без присутствия хотя бы его имени,— но с улицей Красной конницы, с 1959 годом связан у меня в памяти какой-то особенно мучительный разговор о нем, какой-то узел нашего взаимного непони- мания, который завязался тогда в споре о романе Пастер- нака «Доктор Живаго» и так никогда потом и не распуты- вался. Помню, было это в феврале, сгущались сумерки, и раст- реллиевский собор казался сумрачным на исходе корот- кого зимнего дня. Через

Кузьмин Михаил / Стихи и проза

ых портах, обнимая веселых иностранок; франты тридцатых годов, подражающие д'Орсэ и Брюммелю, внося в позу дэнди всю наивность молодой расы; важные, со звездами, генералы, бывшие милыми повесами когда-то, сохраняющие веселые рассказы за ромом, всегда одни и те же; милые актеры без большого таланта, принесшие школу чужой земли, играющие в России «Магомета» и умирающие с невинным вольтерьянством; вы - барышни в бандо, с чувством играющие вальсы Маркалью, вышивающие бисером кошельки для женихов в далеких походах, говеющие в домовых церквах и гадающие на картах; экономные, умные помещицы, хвастающиеся своими запасами, умеющие простить и оборвать и близко подойти к человеку, насмешливые и набожные, встающие раньше зари зимою; и прелестно-глупые цветы театральных училищ

Лукницкая Вера / О жизни и творчестве николая гумилева

овав ему всю позорную бессмысленность бойни на Дальнем Востоке. Приведу несколько примеров его отношения к поли- тике. В письме Брюсову 8.01.1907 года из Парижа Гимн- лев писал, что из созданного им журнала «Сириус1» «политика тщательно изгоняема». Еще в одном из парижских писем газета показалась мне симпатичной, наивен в делах политики, что так и она направления...» Лариса Рейсыер писала итальянцу году: «Malheuresement il ne comprenait ia politique, ce «parnassien russe» l. Брюсову: «...сама но я настолько не понял, какого Скарпа в 1922 pas rien dans Не использовав летний отдых до конца, Гумилев с матерью и сестрой выехал в Царское Село. Осталь- ные члены семьи продолжали жить в Березках. Степан Яковлевич послал прошение директору Николаевской царско

Ремизов Алексей / Взвихрённая Русь (автобиографическая проза)

) Снами заполнены многие страницы «Взвихренной Руси». Важно, что сон по природе своей монтажен и представляет коллаж раз- нообразных фактов и впечатлений «дневного» сознания, причудливое и «нелогич- ное» сочетание которых создает мнимую фантастику сна. Для Ремизова сущест- венно, что сон — это пограничное состояние сознания, выражение его внелогичес- кой, иррациональной глубины. Кроме того, сон является реальным свиде- тельством жизни мифа, с которым еженощно сталкивается каждый человек: «Сон — это единственная наша связь с тем миром и проводник в этом мире самых тайных мыслей»3. В тексте «Взвихренной Руси» сны, как и «внутренняя речь» героев, графически выделены, так как «явления сна от событий яви» отличает «особая ритмичность»: «Разве то, что из сна, можно переводить на нашу т

/ Эрос Серебряного века

ых, перво-второ-третье-разовых, числящихся «мадемуазель не пришла» до хронического «мадемуазель не приходит» — какая работа в дороге. Мадемуазель просто поселилась в отсутствии, в которое (для нас) сначала случайно попала. Не было обеда или ужина, чтобы кто-нибудь из больших или маленьких, между тарелкой и тарелкой, тоном отстоявшегося уже удивления не устанавливал: «А мадемуазель не идет». И сразу, точно только того и ждали по проторенным уже дорогам отзвука, хоровое: — Может быть, заболела? Но тогда бы написала. Может быть, сестра заболела? Но тогда бы тоже написала. Может быть, до того одна, что и написать некому? Но тогда ведь и подать некому. Может быть... Мадемуазель, где-то болевшая, наваливала. Люди были все трезвые (бабушка, тетка/дядя и мать мальчика, отец и м

Цветаева Марина / В полемике с векком

солнца, Ты увидишь вечерний свет. Ты проходишь на запад солнца, И метель заметает след. Мимо окон моих — бесстрастный - Ты пройдешь в снеговой тиши, Божий праведник мой прекрасный, Свете тихий моей души! Я на душу твою — не зарюсь! Нерушима твоя стезя. В руку, бледную от лобзаний, Не вобью своего гвоздя. И по имени не окликну, И руками не потянусь. 38 39 Восковому, святому лику Только издали поклонюсь. И, под медленным снегом стоя, Опущусь на колени в снег, И во имя твое святое Поцелую вечерний снег — Там, где поступью величавой Ты прошел в гробовой тиши, Свете тихий — святыя славы — Вседержитель моей души. 2 мая 1916 Зверю — берлога, Страннику — дорога, Мертвому — дроги. Каждому — свое. Женщине — лукавить, Царю — править, Мне — славить Имя твое. 2 мая 1

Северянин Игорь / Медальоны

одят васильки. И оба нежно ей гуторят, Нашептывают про любовь. Им волны нив зеленых вторят... А птицы говорят: «Готовь В своем сердечке место страсти И одного из нас бери Себе в мужья...» — И столько сласти В речах. Но только — раз! два! тип! - Гром, молния, и шторм, и тучи, И голубь прячется к ней в лиф, А ястреб хищный и могучий Взлетает к небу, весь порыв. Захвачена его экстазом,— I Сама порыв, сама экстаз,— Она следит влюбленным глазом Его полет, а он, как раз, Кружась, парит над головою, Борясь презрительно с грозою, И Сонка, в жажде смелых душ, Кричит ему: «О, будь мне муж!..» Но не пора ли нам в Одессу — Давать в Одессе вечера? И, отслужив по чувству мессу, Нам по домам ли не пора? В одесском «Лондонском отеле» Мы проживаем две недели, Даем концертов

Северянин Игорь / Стихотворения 1936-1940 годов

Афанасьев Роман / Воин добра

ыжигала все те темные пятнышки, остававшиеся внутри. Боль, страх, тягу к деньгам, гнев ... Перед Вадиком вереницей прошли Саныч, Маринка, Гийя с голой жопой. Он понял, что это все не стоит его внимания. Что это все наносное, внешнее, которое канет в вечность не оставив и следа. Истина лежала перед ним. Душа это главное. Главное то, что внутри. Надо следовать внутреннему пути, танцуя танец души и приближаясь к своему предназначению. Вадик одним глотком допил бутылку, отбросил ее и рассмеялся. В голове шумело, кругом расстилался мрак, но посреди него горела душа Фарита освещая путь. Он продолжал танцевать, чувствуя, что предназначение близко, когда вдруг коленям стало больно. Вадик дернулся и вдруг с удивлением понял, что он упал на колени. Он улыбнулся, покачал голо

Пол Фредерик /

Пол, Ф. ПОЛ (POHL), Фредерик (р.1919). Амер. прозаик и ред., один из ведущих представителей совр. НФ США. Род. в Нью- Йорке, учился в Высшей тех. школе (Бруклин), но не закончил ее, полностью переключившись на лит. деятельность; активный фэн в 1930-е гг., П. был одним из организаторов (вместе с А.Азимовым, Д.Блишем, С.Корнблатом, Р.Лаундсом, Д.Найтом и др.) группы "Футурианцев". Во время второй мировой войны служил в ВВС США, принимал участие в боевых действиях в Италии. В послевоен. десятилетия П. работал литагентом и ред. ряда журналов НФ (первый свой журнал он редактировал еще до войны), а в 1971-79 гг. редактировал НФ в изд-вах "Эйс букс" (Ace Books) и "Бэнтам букс" (Bantam Books) (1973-79). Первые публикации (под разл. псевд.) - "Блуждающий во льдах", "Глаз к

Сьюзан Жаклин / Машина любви

Дан не был проезжим киноактером на одну ночь, но даже киноактеру она не позволяла садиться себе на голову. Этель вернулась к столу, оплатила счет и последний раз посмотрела вокруг. Она заметила, что внимание всех приковано к очень красивой девушке, только что вошедшей в зал. Боже, до чего она была хороша! Ее сопровождали двое мужчин, и вся компания уселась за первый столик около двери. Лицо девушки показалось Этель немного знакомым. Ну конечно! Она видела ее на обложке журнала "Вог" в этом месяце. Этель посмотрела на мужчин. Один из них был Робин Стоун, второй - Джерри Мосс. Она встречала Джерри на нескольких вечерах в агентстве. Этель направилась прямо к их столику. - Привет, Джерри, - с улыбкой сказала она. Он поднял глаза. - А, добр

Сьюзан Жаклин / ОДНОГО РАЗА НЕДОСТАТОЧНО

ко... его лицо появилось в зеркале рядом с лицом Мельбы, они оба показывали пальцами на гротескное отражение Дженюари и смеялись. Почему она выглядела в зеркале так комично, а они оставались красивыми? Она поискала глазами Майка. Он находился в тире. Мельба подошла к нему и положила руку Майку на бедро. "Папочка, - закричала Дженюари, - уведи меня от зеркала". Но он засмеялся и сказал: "Пусть тебе поможет Франко. Я стреляю по глиняным утятам. Я делаю это ради тебя, детка. Хочу положить все призы к твоим ногам". Он продолжил стрельбу. При каждом попадании раздавался звонок. Она открыла глаза. Кони-Айленд и комната смеха исчезли. Солнечный луч, пройдя сквозь щель в шторах, упал на ковер. Окончательно проснувшись, она услышала знаменитую какофонию ри