спал: "А теперь давай выполним наш партийный долг", - и у меня по
спине побежали мурашки.
Речь Кэтрин близилась к концу. Казалось, она больше не может выдержать
напряжение, которое сама создала, потому что внезапно она разрыдалась и
прокричала во весь голос:
- Мы не позволим вам отнять у нас радость! Долой
предателей-плакальщиков!
С лицом, залитым слезами, она начала пробиваться через толпу, которая с
облегчением расступилась.
Я был весь мокрый от волнения, но мне было ясно, что дурацкая речь
Кэтрин в корне изменила настроение собравшихся. "Плакальщики" бурно
торжествовали. В порыве энтузиазма они подняли на руки героев этого вечера -
Парсонса, Уайтерса, Сайма и меня. "Да здравствует траур!" - крикнул кто-то,
и все подхватили новый лозунг. Раскрасневшиеся океанийские партийцы
праздновали обретение ими права на печаль - первой из завоеванных свобод. А
те, кто выступал за радость и оптимизм, покидали кафе "Под каштаном"
пристыженные, низко опустив головы.
10. О'Брайен - о смерти Старшей Сестры
--------------------------------------
В то самое время, когда внешняя партия праздновала свою победу, отстояв
в кафе "Под каштаном" право на траур, отборные подразделения полиции мыслей
окружили штаб-квартиру Старшей Сестры. Первоначально мы предполагали
обойтись без кровопролития - сама операция имела кодовое название
"Спокойствие-85". К сожалению, старуха оказала сопротивление, а потом
попыталась бежать через окно четвертого этажа. Наши врачи сделали все, чтобы
спасти ей жизнь и впоследствии предать суду, но через пятнадцать минут
Старшая Сестра скончалась от полученных увечий.
Тем временем умеренное крыло руководства партии приказало военным
занять все общественные здания. До сопротивления дело дошло только на
радиостанции, персонал которой поддерживал алюминистов. Солдатам пришлось |