щения в человеческий облик. Уговоры профессора, ссылки на
контракт не помогали. Гарри настаивал на своем.
В окно лаборатории Глен видел, как шеф крупными шагами шел от вольера.
"Ко мне..." - мелькнуло в его голове. Дверь открылась, Баттли вошел к
Глену.
- Образумьте его, - попросил он. - Докажите Гарри, что выход для него в
беспрекословном повиновении. Поставьте перед совершившимся фактом. Вы его
друг, вам это сделать легче, чем мне.
- Но, мистер Баттли... - Глен в это утро не был настроен мирно,
предложение шефа показалось ему бесстыдным, и он тут же решил
воспользоваться советом профессора - оперировать только фактами. - Гарри
посчитает нас преступниками!
- Как вы сказали? - Баттли посмотрел ассистенту в глаза.
- Преступниками!
- Глен... у вас рискованный выбор слов.
- Ну а если, - настаивал Глен. - И ради чего? Чтобы экспериментом
пользовались военные? Эти гонки с торпедами!..
- Не будьте наивны, Глен, - попытался успокоить его профессор. - Нам
подсунули эту программу. Поймите: вы и я находимся в услужении. Ради
долларов, Глен. И Гарри погиб из-за денег. Чистой науки нет, Глен,
запомните!
Впервые шеф заговорил о деньгах, и, как показалось Глену, он понял
профессора: Баттли был так же ничтожен, как он, Глен Эмин, находится в тех
же руках, что и Глен и все в институте. Пожалуй, Баттли не так презирает
деньги, как ненавидит их, потому что делал за деньги и делает все, что от
него потребуют. Это были путы, золотая цепь, которую ни разорвать, ни
сбросить с себя. Профессор жалок в такой же мере, как Глен и как Гарри
Пальман.
Но Глен не дал увлечь себя жалости. Главное в том - и это он хорошо
видел, - что оба они преступники. Наука? - говорит Баттли. Наука не должна
идти по трупам людей! Гарри умер по их вине, Баттли и Глена. Они совершили
преступление. Это уничтожало Глена, вышибало из-под него почву.
- Идите! - настаивал Баттли.
|