тетушка. - Что ж, ты
преодолела первый и самый трудный барьер. Не так уж плохо, верно?
- Верно, - солгала Элис и внутренне содрогнулась. Она надеялась, что
Титус поздоровается с ней со спокойным безразличием, доказывающим, что их
отношения забыты. Она никак не ожидала такого открытого презрения, такой
демонстрации того, что он не забыл прошлого. Какие же теперь могли быть
шансы на примирение? Элис хотелось убежать, спрятаться куда-нибудь, но было
слишком поздно, у нее не оставалось выбора, можно было только ждать, что
произойдет дальше.
- Ты в самом деле хочешь осмотреть все эти разбитые статуи? -
выразительно спросила она.
Тетушка Лу вздохнула, но ответила непринужденно:
- Нет, конечно. А ты хочешь вернуться на судно?
- Да, пожалуй.
- Хорошо. Но я хотела бы купить путеводитель и несколько открыток.
Они сделали покупки и вышли наружу, где их уже ожидала вереница
автобусов. Элис увидела Гэйл Турнбулл, направлявшуюся к одному из них, в
который уже садился Титус. Он вежливо отступил в сторону, уступая ей дорогу,
и она с улыбкой что-то сказала ему в своей обычной манере.
- А куда делась ее мать? - задумалась тетушка.
- Вон она, только еще выходит из музея. Они наблюдали, как миссис
Джилберт оглядывалась по сторонам, разыскивая Гэйл, потом разочарованно
вздохнула и направилась в конец очереди пассажиров. Тетушка Лу, а за нею и
Элис поспешили следом.
- Я здесь впервые, в отличие от Гэйл, - объяснила миссис Джилберт
отсутствие дочери.
Пожилые женщины принялись болтать. Элис молча стояла рядом. Автобус с
Титусом уехал, а они попали в следующий. Элис настояла, чтобы две дамы сели
вместе, а сама пристроилась сзади. Ей повезло - никто не сел рядом, и она
могла смотреть в окно и думать о Титусе. Больше всего ее тревожили
многочисленные совпадения. Вдруг он решит, что она все подстроила, лишь бы
встретиться с ним. Но если |