ет быть, представишь меня своей
очаровательной подруге.
Нахмурившись, Дьюк неохотно представил их друг другу.
- Надеюсь, мисс Сандеман, - произнес X. Д. Хайленд, - мой сын оказал вам
необходимое гостеприимство.
Элл на мгновение замешкалась, прежде чем ответить. У отца Дьюка был такой
повелительный вид, его глаза смотрели на нее так пристально, сверкая почти
так же ярко, как бриллианты на рубашке, но в его присутствии она чувствовала
себя приятно и легко.
- О да, мы обедали и пили шампанское...
- Какая жалость, я не знал раньше, что у Эдварда такая прелестная
подружка. Я мог бы достать для вас обоих билеты на праздничный бал. Такая
хорошенькая женщина должна блистать, одетая в вечернее платье, танцевать,
веселиться...
Он говорил, а у Элл кружилась голова. Она-то думала, что вершиной роскоши
был обед на яхте... Но кружиться в вальса в бальном платье!
X. Д. Хайленд продолжал:
- Но поскольку Эдвард сказал, что балы его не интересуют, думаю, и у вас
такое же мнение?
Элл посмотрела на Дьюка так, будто он оказался пришельцем с другой
планеты, потом на его отца, который напоминал ей бога, спустившегося с
Олимпа.
- Нет, меня очень интересуют. Не расскажете ли мне, как все происходило
там сегодня? - робко попросила она.
- Как я могу отказать в такой очаровательной просьбе? - галантно
отозвался X. Д., игнорируя мрачные взгляды сына. И начал рассказывать жадно
внимающей Элл о событиях дня: во-первых, ланч во дворце, где все Келли из
Филадельфии были представлены всем Гримальди из Монако; затем чай, на
который Грейс пригласила только близких друзей, и наконец бал, где в
огромном бальном зале дворца Ле Роше танцевала тысяча приглашенных.
- Как она была одета, мсье Хайленд? - умоляюще спросила Элл. - Не могли
бы вы описать ее наряд?
- Если только вы будете звать меня X. Д., - рассмеялся он. - Но и тогда,
пожалуй, не смогу рассказать много... |