Книга "Волк среди волков", Фаллада Ханс

Краткое описание/вступление:

ые
койки, не какой-нибудь клоповник.
   На секунду он сам себе показался смешон, что так хвалится. Но дело идет
об уборке урожая, в один прекрасный день - и этот день уже не за горами  -
начнутся, конечно, дожди. Уже  и  сегодня  здесь,  в  Берлине,  как  будто
чувствуется в воздухе гроза. На  чернявого  толстяка  больше  рассчитывать
нечего, с ним он уже дал осечку, взяв слишком командирский тон.
   - Ну, поехали? - спросил он, как бы подбадривая.
   Трое стояли не двигаясь, точно  не  слышали  ни  слова.  Они,  конечно,
первые жнецы, в этом он уверен. Ему ли не знать  эти  выдвинутые  челюсти,
этот решительный, немного дикий и все-таки  угрюмый  взгляд  прирожденного
погонщика.
   Чернявый стоял ухмыляясь - на ротмистра он посматривал искоса,  на  тех
троих и вовсе не смотрел - он был уверен в них, как в самом себе.
   (Вот улица и вот точка, с которой я не  свожу  глаз.  Я  должен  шагать
вперед!) А вслух:
   - Хорошая работа - хорошая оплата! Больше  нажнешь  -  больше  получишь
натурой! Ну как?..
   Они ничего не слышали.
   - А первому жнецу будет уплачено  наличными  тридцать,  да,  говорю  я,
тридцать настоящих бумажных долларов!
   - Я вам поставлю людей! - крикнул чернявый.
   Поздно. Первые жнецы стоят уже у барьера.
   - Бери, пане, моих! Люди что твои быки, сильные, смирные...
   - Нет, только не у Иозефа. Все как есть лентяи  и  мерзавцы,  утром  не
стащишь с кровати; на бабу - богатыри, на работу - руки виснут.
   - Что ты, пане,  разговариваешь  с  Яблонским?  Он  же  только  что  из
каталажки, пырнул ножом пана приказчика...
   Один  на  одного,  град  польских  слов  -  неужели  и  тут  дойдет  до
поножовщины?   Между   ними   вертится   толстяк,   говорит    непрерывно,
жестикулирует, кричит, оттесняет  к  задней  стене  и  даже  на  ротмистра
посверкивает глазами - между тем как к ротмистру незаметно  подкрадывается
третий.
   - Настоящие бумажные доллары, говорите? Тридцать  долларов?  Наличными?
При отъезде? Пу