штаб о том, что происходит на
флотах. Сам, в свою очередь, старался получить самые последние данные о
положении на сухопутных фронтах.
В кабинет быстрым, энергичным шагом вошел приехавший из Севастополя мой
заместитель адмирал И. С. Исаков. Вместо обычного доклада о своей поездке и
проведенном под его руководством учении Черноморского флота он попросил дать
ему время разобраться в обстановке и только после этого доложить свои
соображения.
- Добро,- согласился я.
В вечерней сводке, уже доложенной лично адмиралом Исаковым, отмечалось
значительное продвижение противника на Либаву. К этому он и старался больше
всего привлечь мое внимание. В остальном все шло по плану. Полным ходом
ставились минные заграждения, проводилась мобилизация, и пока нам ничего не
оставалось, как ожидать полного развертывания флотов и готовить их для
проведения первых боевых операций. Такие операции были предусмотрены еще в
мирное время. Однако осуществление их и все дальнейшие наши действия
зависели от положения дел на сухопутных фронтах в целом. Мы впервые на деле
почувствовали подчиненную роль Военно-Морского Флота общим стратегическим
планам Генерального штаба.
Главный морской штаб получил последние данные о боевых действиях с
флотов. Севастополь уточнил, что сброшены не бомбы, а мины, которыми
гитлеровцы рассчитывали закрыть фарватер и от которых в итоге пострадали
женщины и дети. Мины были новые - электромагнитные. Немного позднее
поступили сведения из Измаила, где находился штаб Дунайской военной
флотилии. Там война началась бешеным шквалом огня с румынского берега Дуная.
Корабли находились в \27\ готовности и сразу ответили не менее сильным
огнем. Потерь они не имели. К вечеру мы узнали, что немцы несколько раз
бомбили Либаву. Налеты отражались зенитным огнем и истребительной авиацией.
На Севере авиация противника с норвежских аэродромов атакова |