Книга "[Рапсодия гнева 1.] Рапсодия гнева", Янковский Дмитрий

Краткое описание/вступление:

а  наши
внуки будут говорить на чистейшей хохлятской мове.
   - Плакать хочется. - вздохнул Фролов.
   - А что делать? - философски заметил Владислав Петрович, запирая дверь  в
кабинет.
   Они спустились по душной, заляпанной побелкой лестнице на первый  этаж  и
следователь, оставив Фролова изучать обсиженные мухами стенды со статистикой
преступлений, пошел в дежурку, договариваться на счет машины.
   - Тебе что-нибудь брать? - через минуту Владислав  Петрович  выглянул  из
приоткрытой двери дежурки.
   -  Возьми  обычный  экспертный.  -  лениво  пожал  плечами  Фролов.  -  И
фотоаппарат прихвати. Только заряженный. Пофоткаемся на  память.  Еще  через
минуту следователь  вышел  из  дежурки,  неся  в  руке  серый  металлический
чемоданчик эксперта, на левом  плече  болтался  "Зенит"  в  сильно  потертом
чехле,  а  на  правом  висели  на  тонких  кожаных  ремешках  видавшие  виды
радиостанции "Виола-2". - Поедем как белые люди! - улыбнулся он. - На черной
"Волге".
   - В такую жару? - Не дрейфь, Саня, там кондишин стоит,  может  даже  бар.
Это машина первого зама по оперативной работе. Ему сейчас не до поездок, как
ты понимаешь. Зато нам теперь всюду "зеленая улица", поскольку Дед  выдвинул
это дело в число важнейших.
   -  Очень  лестно...  -  криво  усмехнулся  Фролов,  снимая  с  Владислава
Петровича фотоаппарат и рации. - А я в нем на каких правах?
   - На птичьих, конечно. Тебя ведь из органов никто  в  шею  не  гнал,  сам
ушел. Так что на пряники не рассчитывай.
   Саша чуть плотнее сжал губы. Да, он сам ушел из  СОБРа.  Когда  в  городе
успешно подавили бандитский беспредел, бойцов, чтоб не мучились от безделья,
стали привлекать к охране общественного порядка. А гонять на рынках бабушек,
"незаконно" торгующих семечками, у него просто не поднималась рука.
   - Послать вас всех что ли? - беззлобно фыркнул Фролов. - И  разгребайтесь
как  хотите.  У  меня  Маринка  фасолевый  суп  сварила,   дома   прохладно,
спокойно... А я тут ошива