редко кто продолжал функционировать в
активном режиме... И хотя именовалось происходящее "конфликтами и
столкновениями в горячих точках", по сути - это была война... А когда
удавалось вывезти из-под огня плачущих мужчин, которые не могли защитить
свои дома, потому что умели только пахать землю, чинить станки, но не умели
воевать, или женщин, дело которых быть любимыми и растить детей, -
оставалось чувство хорошо сделанной работы.
Пока меня два года болтало по трещавшей по швам державе, жена обрела покой
и отдохновение на выпуклой груди бывшего комсомольского вожака с хорошим
бизнесменским будущим.
Карнавальный августовский заговор автоматически решил все мои проблемы:
Отдел не то чтобы признали крайним, но и не шибко нужным; к тому же наш
куратор на верхах то ли во что-то вляпался, то ли, наоборот, не вляпался,
то ли сказал что-то не то, что ли промолчал не там и не тогда... Короче,
нас распустили по отставкам, снабдив хорошим выходным пособием. Играть в
войнушку я устал и в звании капитан-лейтенанта ВМС прибыл наконец к морю. В
складчину с воркутинским экс-шахтером мы приобрели у отъезжавших на
историческую родину крымских татар недвижимость на побережье: ему - домик,
мне - сарайчик с садиком, колодцем и морем.
Ну и бархатным сентябрьским вечером пошел я побродить по городку. Желания
мои были пусты и сиюминутны, намерения - просты и определенны. Мужчине без
женщины порой более одиноко, чем без собаки. Это я без балды. Собака -
друг, а женщина?..
Кабачок "Верба" показался в меру уютным и шумным. Озадачив метра денежкой,
я получил отдельный столик в углу, где и расположился за шкаликом
"Столичной", бутылкой шампанского, закусками, сластями и фруктами. После
третьей рюмки я решил, что в целом жизнь моя складывается вполне удачно, но
для полного счастья не хватает юного создания лет эдак девятнадцати -
двадцати, девушки, с которой мы предались бы сладкой жизни, откупорив
мускатное...
За соседними двумя составленными столиками рас |