, покатились пятаки...
Именно в эту критическую минуту Ираида Прокофьевна Ляхина и прояви-
лась во всем своем грядущем великолепии. Всплеснув грудями, как
крыльями, она одним прыжком оседлала моего ампутированного лошака. Не-
верный Пегас чуть не надломился, но все-таки, сволочь, выдержал. Лишь
виновато покосился на меня, мол, извини, Витек, сам видишь, как оно обо-
рачивается...
- Юные пенсионеры! - засовывая под мышку правую титьку, вскричала но-
воявленная амозонка, воинствующе нагая, с указующим китайским зонтиком в
руке. - Юные пенсионеры, к борьбе с чуждыми нам воззрениями - будьте го-
товы!
- Всегда готовы! - дружно ответили верные левинцы, выскакивая из-за
кустов, где они и прятались все это время.
К распростертому Кондратию Константиновичу подбежала Перепетуя с ог-
нетушителем. С тем самым, на баллоне которого было написано "Гипосульфит
натрия (Фиксаж)". Зашипела струя, пущенная в подвергшуюся деформации го-
лову.
- Так ведь это же фотозакрепитель, - запоздало изумился я.
- А ты, мудила гороховый, думал, его "шипром" освежать будут?! - за-
хохотала гарцующая валькирия. - Чего стоишь-то?! Забыл, что делают в та-
ких случаях? А ну - беги, звони куда следует!..
- И вот ведь что поразительно: подхватив пальтецо, я действительно
побежал. Этак бодренько, трусцой. Туда - к телефонной будке у кинотеат-
ра. А добежавши, снял трубочку и набрал соответствующий номерок. Простой
такой, с детства запомнившийся. Товарища капитана Безымянного...
В общем, когда подкатила музейная эмочка (черная, со шторками на ок-
нах), я уже, скорбно потупясь, стоял над бездвижным Кондратом Всуевым.
Был он весь какой-то совершенно непохожий на себя - поверженный, с широ-
ко
Глава пятая Казенный дом, нечаянная радость
- Да вы не нервничайте, не нервничайте! - говорит он, нацеливая в мой
лоб свет рефлектора. - Раз уж влипли, так хоть держитесь, как подобает
настоящему противнику!.. Фамилия?
- Т |