авают
внутри нее, вызывая неописуемое блаженство. Рыбы весело резвились
на солнце. Это были даже не рыбы, а дельфины. И она одновременно
была и дельфином, и морем, что приводило ее в непонятный восторг.
Тут ночь стала ярче дня, тишина громче музыки, и даже сверчки
умолкли из-за уважения к происходящему. Слились два разума, и оба
увидели одно и то же. И не передается это словами, это нужно уви-
деть глазами, услышать ушами, почувствовать каждой клеточкой те-
ла. Они это почувствовали. И оба провалились в забытие. Когда они
проснулись ярко светило солнце. Влюбленные стали со смехом оде-
ваться.
- Что это было? - спросила она.
- Игра.
- И как она называется?
- А ты не поняла?
- Поняла. Ну а все же?
- Как же еще - Любовь.
- Да. Любовь.
- Пойдем.
- Куда?
- Туда, где никогда не идут дожди.
- Никогда?
- Никогда.
- Пойдем.
И они пошли. И не было прохожих, чтобы удивиться странной па-
рочке. А удивиться было чему. Они шли ни на секунду не выпуская
рук друг друга, шли вперед, и лица их светились таким блажен-
ством, что казалось, что это не люди, а ангелы. А может это так и
было на самом деле. Два ангела в драных джинсах и застиранных
майках шли в страну, Где-Никогда-Не-Идут-Дожди, и точно знали где
она находится. Я тоже знаю, но вам не скажу, секрет как никак.
Все конец, а может быть начало, как знать.
27.06.1994
Вова Киселев
КРИЗИС
Она возникла внезапно, с шумом пронеслась мимо, и так же внезапно
исчезла.
Стоял жаркий июльский день, такой жаркий, что плавился асфальт, та-
кой июльский, что календарь сходил с ума, потому что была зима. Почему
он стоял, а не лежал, не сидел, не висел, с шумом не проносился вдаль
не знали ни белый дятел с красным хохолком, ни синий дятел с белым хо-
холком, ни даже голубой дятел |