льших высотах можно почти не спать, и
вопрос пищи приобретает иное исчисление.
Невозможно принимать указанный вам валериан с пряностями.
Конечно, на высотах вредно оставить количество пищи, нужное
для низин. Горы знаменательны, как начало, выводящее из
низших земных условий. На высотах можно ощущать выход из
обычных требований земли. Конечно, если даже для астрала
высота одиннадцати тысяч футов имеет значение, то для земных
тел каждая тысяча возносит в особенные условия. Было бы
непоправимой ошибкой пытаться искусственно сводить горные
условия к земным привычкам. Запомните и приложите.
74. Каждая оболочка есть исказитель действительности.
Можно напрягать свою зоркость, чтоб достигнуть меньшей
степени ложного представления. Каждая зримость, каждая
рефлекторность, каждая мысль проливают свою мнимую окраску.
75. Мы готовы ко всякому духовному кровосмешению. Люди
легко нагромождают элементы несоединимых стихий. Они сочетают
отца-огонь с водою-дочерью и землю-матерь с воздухом-сыном.
Если поколение будет испепелено, то им будет мало беды, они
возложат ответственность на "Отца" небесного.
Невозможно привыкнуть к легкомыслию людских построений.
Только духовное сознание подскажет, где несоединимые
элементы. Люди не только по излучению, но и по основе стихий
различаются. Основа остается незыблемой. Именно по стихиям
лучшие сочетания.
76. Поспешим, поспешим к понятию Учителя. Окружим его
стеной преданности и тем окружимся крепостью. После скитаний
поймите, где удача - там Учитель, где поражение - там
предательство. Там, где поражение, там мы ухитрились
изогнуть, и сорвать, и истребить начертание целесообразности.
В поражении мы отвратились от опытной стрелы помощи. Можем ли
утверждать, что в час опасности мы произнесем Имя Учителя?
Можем ли свидетельствовать об имени Учителя? Можем ли мы
найти высшую радость признательности Учителю? Или иногда
помыслим, отчего Учение мало приспособлено к привычкам нашим?
О |