ого все-таки не видел. И думал, заработок хороший, надо
пожить, пообвыкнуть на новом месте, а это все - так, воображение... Но
вчера, понимаете, я сам увидел, своими глазами! Это утром было, часов в
одиннадцать. Я стоял у кустов смородины... Смородина не очень хорошая
уродилась! Да... Я смотрел на ягоды, а потом посмотрел на дом. Просто так,
взглянул на дом. И вдруг вижу в окне - два желтых глаза. Я сначала подумал,
что-то отсвечивает. Нет, два огромных круглых желтых глаза! "Что за черт!" -
думаю. И тут до меня дошло: это, наверное, кошка. Да, вижу, огромная черная
кошка на втором этаже... Ах, ты, думаю, дрянь! Забралась в дом, пока я во
дворе. Надо, думаю, выгнать. А то нагадит или испортит чего! Мне показалось,
она в желтой комнате. Я пошел в дом, поднялся наверх, в желтую комнату - а
там пусто. Дверь закрыта была. Окна тоже закрыты. Я подумал: Людвигсен, ты,
наверное, ошибся, может эта дрянь залезла в другую комнату? Может, по
соседству?.. Я пошел в соседнюю комнату - там тоже пусто. Я весь дом
облазил, знаете, ни черта! Что же это такое? Не растворилась же она в
воздухе! Все-таки, я же видел ее, собственными глазами, как вот вас теперь!
В общем, какая-то чертовщина. Господа могут думать, что им угодно, а с меня
хватит. Вы уж простите меня, господин директор, только я тут жить не хочу.
Не могу - и все. И дайте мне, пожалуйста, расчет
Этот немудреный рассказ произвел на меня впечатление. Пожалуй, более
сильное, чем вчерашние истории, которыми потчевал нас Арне. Людвигсен не был
похож па человека с богатым воображением. Мы просидели за пивом еще с
полчаса, пытаясь его уговорить, но он наотрез отказался. Зато Мари,
благодаря дипломатии Моники, согласилась пока не бросать нас и поработать в
доме еще немного. Мы распрощались с беднягой Людвигсеном - он получил свои
деньги, - поднялись и направились к причалу. Там стояла наготове новенькая
яхта с хромированны |