Книга "Большой пробой", Тюрин Александр

Краткое описание/вступление:

ость  в  грубую  реальность  взрыва,
например, или  пожара.  Однако,  тут  дальше  измышлений  о  вероятностных
ветрах, которые ловятся вредными мембранами, дело  у  единомышленников  не
шло.
     Лаборант Андрей оснастил ухо стаканом и приложил к стене, за  которой
функционировала сауна для начальства.
     Смешанный контингент мух и собак был еще  не  кормлен,  не  поен,  но
Воробьева это мало трогало.
     - Хочешь, не хочешь, а придется подслушивать... Не стойте в  стороне,
товарищ Торн, про вас, между прочим, говорят.  Сам  Веревкин  гудит.  Мол,
Торн недолеченный. Поэтому он вслед за алкоголиком Крюкоу  ищет  в  пучках
какой-то смысл. Эти два анимиста поклоняются  пучкам,  как  праотцам  всех
вещей. Вон, Крюкоу кочегарит в их честь, пока не падает мордой вниз.
     -  Или  в  носу  ковыряешься,  засунув  руку  по  локоть,  или   вот,
подслушиваешь, - уныло промямлил Торн, - занялся бы чем-нибудь.
     - Оставьте ваши рабовладельческие замашки.  Меньше  сотни  не  дадут,
дальше Торна не пошлют. Не мешайте шпионить  на  благо  общего  дела.  Эй,
собака, прекрати скулить, а не то укушу. А вы  действительно  верите,  что
праотцы сюда к нам лезут?
     - А может, уже отсюда. Представь себе мужика, который, вытирая  лицо,
выходит из комнаты, где полным-полно трупаков, и говорит: "Даже  не  знаю,
как так получилось".
     - Я вас понимаю, несмотря на разницу в зарплате.
     Для Торна приближалось время культурного досуга, о  котором  Воробьев
лишь догадывался. То есть, лаборант и другие посторонние  знали  о  группе
здоровья при институте для ослабленных  сотрудников,  дабы  те  не  совсем
зачахли и не запахли, что в ней  десяток  бледных  немочей,  что  староста
группы самый слабый (физически) ученый, доктор разных наук Макаров, он  же
заместитель Веревкина. Но, конечно, прыткий Воробьев пытался  пронюхать  и
об остальном.
     Торн отправился в разминочный комплекс. Побурлил в  бассейне  два  по
сто баттерфляем, позанимался кик-боксо