так на планете
появились запретные зоны.
- Интересно, и что же случилось с вашим правительством в результате?
Дейн посмотрел на меня угрюмо и задумчиво продолжал:
- Сначала все было в порядке, мы друг другу не мешали. Потом они
усилили режим секретности и стали требовать от нас запрещения туризма, под
предлогом, что инопланетяне чуть ли не проникают на их территории. Они
предлагали скомпенсировать все потери от сокращения туризма, но на это мы
пойти не могли. Туризм - основная у нас индустрия, она дает работу
четверти населения. Сокращение туризма было бы катастрофой. Отношения
между нашим мэром и людьми из Центра накалялись, но члены Совета были не
до конца в курсе всех событий. Затем что-то произошло.
- Что же?
- Сначала убили мэра, а затем на Совете выступил представитель Центра
и заявил, что какие-то эксперименты входят в завершающую стадию, что это
имеет чрезвычайную важность для всей Галактики, и они не могут ставить все
это в зависимость от мелких местных интересов. У нас появился новый мэр, и
наш Совет от неожиданности даже не возражал. А потом возражать стало
поздно - появились серые, и все несогласные стали исчезать, как отец
Лейлы. А потом исчезло даже солнце и мы живем при искусственном. Кстати,
оно скоро зайдет за горизонт.
Действительно вечерело. Я подумал, что узнал уже достаточно для
доклада Командору. Но черт возьми, возвращаться еще рано. Впереди еще три
дня и четыре ночи. За это время можно выяснить черт-те что.
- Всего этого следовало ожидать, - грустно произнес Торн. -
Связываться с учеными и их секретными делами - это всегда самоубийственно.
- Почему, Торн? - удивленно спросила Лейла.
- Мы живем здесь в провинции, вдали от ученых. Мы не сталкивались с
ними до сих пор и знаем о них лишь по выдуманным ими же книжкам об их
прогрессивной роли в истории. Но правда совсем иная: ученые - самые
страшные л |