прочитал первые строки первого стихотворения: По прихоти погоды
странной притих пейзаж в дали туманной - старинный парк в весенней ра-
ме... Крякнул, крепко, со скрипом потер шершавую щеку и вынес приговор:
- Не Пушкин, конечно, но все-таки... Тираж-то какой?
Тираж и гонорар стали единственной темой обсуждения книжки Леонида
коллегами по работе.
Илья Жихаревич, школьный дружище, уставился на книжку, словно
скульптор на кусок мрамора или столяр на доску, почему-то только переп-
лет стал объектом его пристального внимания, он даже поковырял его
пальцем, неопределенно хмыкнул и стал подробно рассказывать, как напря-
женно и интересно ему работается с редактором над новой своей научной
статьей.
Николай молча взял, не разворачивая, глянул - так смотрят случайно
задержавшиеся у книжного прилавка: что-то привлекло на мгновение внима-
ние, убедился, что не то, и пошел дальше. Так и Николай положил книжку в
сторону - и ни гу-гу.
Был бы Севка жив, тот бы оценил, сам стихи писал. Они с Леонидом даже
завели традицию - дарить на дни рождения друг другу написанное за год.
Собственно, так потихоньку и сложилась у Леонида рукопись, да и Севкины
стихи, аккуратно перепечатанные, сохранились рядом, в ящике стола. Но
Севка был в мире ином и Леонид тогда так и не стал разбираться в причи-
нах происшедшего, слишком уж разными ему показались мотивы такого непри-
ятного неприятия его детища, да и не желалось ему считать, что глав-
ное-то в другом...
А может быть именно тогда Леонид в первый раз задумался и ощутил свою
нестандартность, свое отличие от других? Вот и Татьяна, жена Леонида го-
ворила ему сегодня о том же... Леонид развернулся в постели и в ночном
сумраке различил, казавшуюся несоразмерно крупной голову жены. Лицо ее
было темное, слепое от закрытых глаз и казалось неживым, если бы не со-
пение и тихий присвист дыхания. Жена... любимая,,, а в сущности, дале-
кий, а вернее, совсем н |