ВСЕВОЛОД МАЛЬЦЕВ
ЧТИВО. RU
ГЛАВА 1.
ЧАПАЙ
"Три-им. Три-им. Три-им" - Чапай Сыромятников сначала даже не понял, что это
так упорно пытается его разбудить. "Дверь", - наконец дошло до него и он начал
искать руками - джинсы, ногами - тапки. "Надо же, блин, - растирая глаза
заворчал он про себя. - Только понадеялся на свободное утро. Понежусь, думал, до
девяти, потом, не спеша, сварю кофе..."
Противная трель продолжала распространяться по квартире словно невидимая
армия огромных комаров. "Если какой-то алкаш заблудился - убью", - подумал он,
шаркая, словно лыжами, тапками по направлению к двери, хотя совсем не
представлял, как, собственно, он это сделает.
Это свирепое чувство: "Убью!" время от времени накатывалось на него еще в
детстве. Ну, не виноват же он, в самом деле, если родители решили назвать свое
долгожданное чадо этой звучной укороченной фамилией легендарного комдива, от
которой так и несет белой лошадью, буркой, шашкой, да черной папахой. Сколько он
в детстве натерпелся от своего имени! Сколько надеялся, что сами поймут,
отстанут. Сколько в кровь дрался с дразнилами, пока не заставил уважать себя не
только сверстников, но и более старших дворовых парней!
Уменьшительное имя Чапа, которым его звали в семье, тоже, конечно, было мало
привлекательно. Как будто он маленькая вислоухая собачка какая-нибудь, а не
бугай, выросший под два метра и у которого, сколько он себя помнил, всегда
рукава и штанины были короткими, словно у Никулина в клоунском обличье. Что
делать? Старшего брата, от которого бы переходила одежда, не было, а покупать
постоянно новую одежду, поспевая за ростом сына, родители возможности не имели.
Так и жил он с короткими рукавами, из под которых особенно угрожающе выглядели
его кулаки, всегда готовые постоять за уважение к памяти самому до черта
надоевшему, но все еще остававшемуся легендарным, комдива.
У лифта стояла женщина-почтальон. Коротконогая, в дешевой курточке, в общем -
никакая. В руке - телеграмм |