ЛЕОНИД АНДРЕЕВ,
КРАСНЫЙ СМЕХ
Часть I
Отрывок первый
… безумие и ужас.
Впервые я почувствовал это, когда мы шли по энской дороге – шли десять часов
непрерывно, не останавливаясь, не замедляя хода, не подбирая упавших и оставляя
их неприятелю, который сплошными массами двигался сзади нас и через тричетыре
часа стирал следы наших ног своими ногами. Стоял зной. Не знаю, сколько было
градусов: сорок, пятьдесят или больше; знаю только, что он был непрерывен,
безнадежноровен и глубок. Солнце было так огромно, так огненно и страшно, как
будто земля приблизилась к нему и скоро сгорит в этом беспощадном огне. И не
смотрели глаза. Маленький, сузившийся зрачок, маленький, как зернышко мака,
тщетно искал тьмы под сенью закрытых век: солнце пронизывало тонкую оболочку и
кровавым светом входило в измученный мозг. Но всетаки так было лучше, и я
долго, быть может, несколько часов, шел с закрытыми глазами, слыша, как движется
вокруг меня толпа: тяжелый и неровный топот ног, людских и лошадиных, скрежет
железных колес, раздавливающих мелкий камень, чьето тяжелое, надорванное
дыхание и сухое чмяканье запекшимися губами. Но слов я не слыхал. Все молчали,
как будто двигалась армия немых, и, когда ктонибудь падал, он падал молча, и
другие натыкались на его тело, падали, молча поднимались и, не оглядываясь, шли
дальше – как будто эти немые были также глухи и слепы. Я сам несколько раз
натыкался и падал, и тогда невольно открывал глаза, – и то, что я видел,
казалось диким вымыслом, тяжелым бредом обезумевшей земли. Раскаленный воздух
дрожал, и беззвучно, точно готовые потечь, дрожали камни; и дальние ряды людей
на завороте, орудия и лошади отделились от земли и беззвучно студенисто
колыхались – точно не живые люди это шли, а армия бесплотных теней. Огромное,
близкое, страшное солнце на каждом стволе ружья, на каждой металлической бляхе
зажгло тысячи маленьких ослепительных солнц, и они отовсюду, с боков и снизу
забирал |