ое, что я никому, кроме вас, не решился бы сказать
о нем.
Наступила очередь Давыдова выказать нетерпение. Шатров хитро
улыбнулся, как при входе в кабинет, и, развернув свой пакет, извлек из
него большую кубическую коробку из желтого картона, украшенную
китайскими иероглифами и почтовыми штемпелями.
- Вы помните Тао Ли, Илья Андреевич?
- Как же! Это молодой китайский палеонтолог, очень способный.
Убит в тысяча девятьсот сороковом году фашистскими бандитами при
возвращении из экспедиции. Погиб за Свободный Китай.
- Совершенно верно. Я описал некоторые его материалы, состоял с
ним в переписке. Он собирался приехать к нам... Так мы и не
встретились! - вздохнул Шатров.- Короче говоря, из своей последней
экспедиции он прислал мне посылку с необычайно любопытной вещью.
Посылка эта вот, на столе. При ней короткая записка с обещанием
подробного письма, написать которое ему не удалось. Его убили в
Сычуани, на пути в Чунцин.
- А где он был в экспедиции? - спросил Давыдов.
- В провинции Сикан.
- Ну и ну! Однако забрался!.. Погодите - это горный узел на
восточном конце Гималайской дуги, между нею и Сычуаньскими горами...
Да ведь знаменитый Кам, куда стремился Пржевальский,- это тоже там!
Шатров одобрительно посмотрел на друга.
- Ей-ей, в географии с вами не потягаешься! Я только с картой в
руках разобрался. Кам - это северо-западная часть Сикана, и, между
прочим, Тао Ли вел исследования именно в Каме, на востоке его, в
районе Энь-Да.
- Ясно, ясно. Показывайте, что у вас за штука. Оттуда можно ждать
чего угодно!
Шатров извлек из коробки нечто завернутое в несколько слоев
тонкой бумаги, развернул и подал Давыдову обломок твердой ископаемой
кости, на первый взгляд бесформенной. Давыдов повернул раза два
тяжелый светло-серый кусок и сказал:
- Кусок затылочной части черепа крупного хищного дино |