л тебя?
- Наверно, и сейчас любит. Какое красивое зеркало.
- Оно из Венеции, очень старое, от одного дожа. Значит, любит?
- Из Венеции? Ой, на нем трещины.
- Это пуля.
- Ой.
- Смешная история, как-нибудь расскажу. Здесь моя домовая церковь.
- Здесь, в гроте? А я не крещеная. Я всегда думала, Бог - что-то
такое далекое, страшное. Далекое и холодное. Как смерть. - Она вдруг
остановилась и засмеялась, смехом прикрывая испуг.
- Бог - это огонь, - сказал Цепеш. - Я верю в огонь. Есть редкое
старое слово, которое я очень люблю. Огнепоклонник. Я - огнепоклонник.
- Здесь так холодно.
- Ну, это пока, скоро здесь будет жарко. И будет много огня, ведь ты
тоже любишь его больше всего на свете.
- Анна кивнула, потому что знала, потому что любила, потому что
горела в любви, и пламя было выше звездного света.
Влад заглянул ей в глаза и, увидев это, сказал:
- У тебя странная несовместимость с мужьями. Как будто ты их сжигала
заживо.
- Что ты, Влад, я всех их очень любила.
Он кивнул:
- Да, как любит огонь - сжигая.
И подумал: "Теперь твой огонь я".
- Я всех их любила, но чем больше я их любила, тем они делались
почему-то меньше и меньше. А потом наступал момент - кажется, вот человек,
близко, а рукой потянешься - нет его. Наверно, все эти годы я прождала
тебя. Так долго.
- Все проще. Такая у тебя кровь - кровь королей.
Анна Павловна рассмеялась:
- Если так, то ты говоришь мне об этом первый.
- Потому и с мужьями у тебя выходило плохо. Я знаю. Кровь, она как
огонь - очень много значит в судьбе. Хочешь, я открою тебе одну свою
тайну? Здесь, в доме, у меня лучшая коллекция образцов человеческой крови.
Другой такой ни у кого нет.
Сколько сил, денег, веков он потратил, пока ее собирал. В ней
тысячелетия, в ней вожжи, которые правили временем. В ней - все, и это все
- здесь, у него в доме. |