ордостью за свою родную страну,
которая наконец достигла такого уровня благосостояния, что даже в самом
заурядном кабинете сделан евроремонт высочайшего качества, стоит дорогая
офисная мебель, имеется и самая современная техника: компьютер, телефон,
факс; с другой стороны - зная, какая нищета царит по долам и весям родной
страны, этот посетитель мог затаить обиду (а то и преисполниться самой
настоящей ненавистью) на тех, кто купается в роскоши в то время, как где-то
от голода и холода умирают люди и все катится в тартарары. Впрочем, офицеры
части 461-13 "бис" к таким контрастам давно привыкли, поэтому вид кабинета
советника не произвел на них какого-то особенного впечатления.
Поскрипывая ботинками, Громов прошел по начищенному до блеска паркету, к
поставленному у стены кожаному дивану, плюхнулся на него и вытянул ноги.
Остальные "ходоки" последовали его примеру: Лукашевич сел справа от майора,
а Стуколин - слева. Присаживаясь на этот образчик финской
деревообрабатывающей промышленности, Лукашевич с ухмылкой представил себе,
как господин советник в перерыве на обед и дабы отдохнуть от трудов
праведных по управлению городом раскладывает на диване длинноногую
блондинистую секретутку, снимает штаны и... Тут старший лейтенант вспомнил,
что в приемной они были встречены не длинноногой блондинистой секретуткой,
а очередным запакованным в тесное ему штатское бугаем, на карточке которого
значилось, что он-то, бугай, и есть настоящий секретарь господина советника
Маканина. Представить, как на этом диване господин советник раскладывает
бугая из приемной, у Лукашевича не хватило воображения.
Пропустив своих нежданных гостей в кабинет, Лев Максимович закрыл дверь и
спросил, посмотрев на Громова:
- Что будете пить? Чай? Кофе? Что-нибудь покрепче?
Майор оглянулся на спутников. Те своих пожеланий не высказали, и тогда он
ответил за всех:
- Три кофе, пожалуйста.
Маканин наклонился над письменным столом и ткнул кнопку селектора:
- Гриша, тр |