ы! За павших в бою!
В душной, битком набитой комнате глухо прозвучал звук горна. Еще раз все
замерли, став
навытяжку. Большинству было что вспомнить (война четырнадцатого года - это же
форменная бойня!), но и остальные, казалось, погрузились в воспоминания.
Епископ коротко и торжественно произнес свою речь. Говоря, он старался не
сводить глаз
с боевого знамени на противоположной стене, но его взгляд невольно притягивало к
себе лицо
молодого человека, стоявшего под знаменем. Грудь молодого человека украшали
ленточки
орденов, а все лицо, кроме рта и подбородка, было скрыто за черной, без
отверстий для глаз
маской... И внезапно в комнате стало трудно дышать от едкого запаха пива.
"За павших в бою..." Когда был провозглашен этот скорбный тост, рука
доктора Бринли,
поднимавшая стакан, задрожала и сердце его снова заныло, как встарь, при мысли о
том, что
сам он тогда по молодости лет не мог участвовать в войне. Ибо есть ли на свете
узы, равные
тем, что нерасторжимо связуют людей, когда-то героически воевавших бок о бок,
даже если с
тех пор протекли годы и годы? "Я был при Альме, я был при Инкермане..." О, если
бы он мог
сказать сегодня: "Я ходил в атаки с легкой кавалерией..." Но они не приняли его
в свои ряды,
потому что, увы, в 1853 году ему едва сравнялось пятнадцать лет.
Павшие в бою... Разделить с ними их вечный, непробудный сон... Или хотя в
эту
торжественную минуту поднятых вверх поминальных бокалов знать, что и он тоже был
причастен к навеки незабываемому. А теперь он так или иначе все равно скоро
умрет, и умрет
одиноким...
Ибо доктор Бринли понимал - настолько-то он все же был доктор, чтобы знать:
он скоро
сляжет, может, протянет еще несколько месяцев и все. Какое-то время незаменимая
Блодуин -
пухленькая, беленькая, улыбающаяся Блодуин - будет за ним ухаживать. Но недолго.
Блодуин
- первоклассная медицинская сестра, однако лишь до тех пор, пока она считает,
что ее
пациент может выж |