доспел суд над вспыльчивым полковником Российской армии, задушившим
чеченскую девушку. Зеваки, ясное дело, разделились на две части. Большинство
видит в
этом боевом офицере благородного мстителя. Меньшинство оценивает его как
душегуба и
злодея. Одни говорят, что, коли "они нас не жалеют, так и нам с ними цацкаться
ни к
чему". Дескать, наверняка убиенная особа была хладнокровной снайпершей, а потому
явно заслужила соответствующее к себе отношение. Бандитов-то чеченских никто,
небось,
за жестокость не судит, а на нашего так сразу взъелись. Несправедливо,
Танкист-душитель
в глазах народных превратился чуть ли не в героя боевика, в эдакого
Бельмондо-одиночку,
вершащего праведный суд над силами зла. В графа де ла Фер, настигшего наконец
злостную отравительницу - Миледи. Другие, впрочем, настаивают на том, что закон
есть
закон. Мол, регулярная армия тем и отличающаяся от банд-формирований, что должна
этот закон соблюдать.
Вопрос, конечно, интересный. Что ни говори, а Бельмондо, уничтожающий
окаянного
преступника вопреки циркулярам и предписаниям, всем нам глубоко симпатичен. Но,
сдается мне, его обаятельный образ к нашему подсудимому офицеру имеет весьма
отдаленное отношение. Никто почему-то даже не пытается посмотреть на ситуацию с
противоположной стороны. Понятно, что нам, привыкшим считать себя самым
миролюбивым народом на свете, трудно взглянуть на свои действия глазами
чеченцев. Но
ведь для них погибшая героиня - это по меньшей мере Зоя Космодемьянская, а
русский
полковник - чудовище пострашнее Геббельса. Для чеченской девушки все его
сослуживцы
были не более чем захватчиками, пришедшими на ее землю и убивавшими ее родных. В
конце концов кому как не нам лучше других знать, что, въехав на танке в чужой
дом,
глупо рассчитывать на радушную встречу. Ужасна сама ситуация, при которой
девочки
почитают за доблесть убийство мужчин, а мужчины испытывают гордость, убивая
женщин. И ведь есть люди, которые развязали эту кроваву |