и войн таких, как эта, прежде не
случалось. Но в принципе что-то подобное было всегда. Спокон веков.
Исправляли Книгу Судеб когда-то дубинками, потом мечами, теперь
авиабомбами... Ну, что-то я и в самом деле заболтался.
И по тому, как он это сказал, Александр понял, что учитель и не думал
строить хитрые намеки или мистические теории. Он говорил о себе. О чем-то,
что тоже не было известно Сане-младшему.
Оставалось поблагодарить за чай и откланяться.
Миссия выполнена. И даже деньги еще остались. Можно купить мороженого.
Впрочем, о мороженом не хотелось и думать: после полудня майский ветерок
стал еще холоднее, и постовой в белой фуражке покосился еще подозрительнее
на человека, одетого не по погоде. Честное слово, не так мечтаю вернуться к
Интернету и свободе печати, как снова надеть куртку!..
Да, но если я не рехнулся, если все это происходит на самом деле, а не
снится мне в тихой палате после дозы соответствующего лекарства, - как еще
знать, куда я вернусь? Вспоминая о раздавленной бабочке Брэдбери - есть ли
еще в моем мире свобода печати и Интернет, есть ли 2002 год как таковой?.. А
впрочем, ерунда. Как сказал Чернов, мы вычеркиваем строчки в Книге Судеб и
последствий не боимся, почему я должен трепетать, слегка исправив одну
строчку? Ну, разве только потому, что у меня теперь два варианта будущего -
само по себе страшно.
А может быть, ничего и не случилось? - думал он, пока вставлял на места
Арнольдовы лампы. Может, ничего я не исправил, может, у этого упрямого
мужика, стукнутого по башке осколком, хватит ума читать пацанам стихи и
после такого предупреждения. А может, и смерть его вовсе не была связана с
доносом. Мало ли - кардиопатология, не выявленная вовремя, при здешней-то
медицине... Ну что ж, теперь-то я точно сделал все, что мог.
Машина была исправна. Осталось установить время прибытия - с небольшим
запасом в будущее, чтобы не св |