е говори о смерти". Я спрыгнул с кровати и подошел к окну.
Взобравшись на табурет и встав на цыпочки, я вскарабкался на подоконник. Сначала
ничего не видел, кроме широкого неба и океана - серого, с белыми барашками волн,
но
почему-то успокаивающего своей глубиной и силой. На северо-востоке на горизонте
виднелись туманные очертания Инис Вайр, острова, где, как говорят, заточен
другой
прославленный узник, Гвайр маб Гайриоэдд. Неплохая компания, как вы понимаете,
хотя
меня в моем затруднительном положении это вряд ли утешало. Изогнувшись всем
телом,
я воззрился в бездну.
Башня Бели возвышается на самом краю скалы. Мой взгляд скользнул прямо по
ее
гладкому склону вниз, вплоть до черного, крутого обрыва, о который били
океанские
волны, омывая ее скалистое подножие в сотне пядей под моим окном. Не слишком
заманчивая перспектива. Я соскользнул назад. Это было не так-то легко (учти,
сколько
мне было лет). Затем я забрался на другое окно, в противоположной стене. Аббат
Мауган
молчал, но его печальный взгляд сказал мне, что я мог бы и не делать этого.
И снова я смотрел с высоты, более подходящей для чаек, что пролетали мимо
меня с
полными безнадежности воплями (думаешь, я не понимал, что они кричали?), чем для
ребенка нежных лет и хрупкого сложения вроде меня. Но на сей раз передо мной
лежал
бурый мыс, за ним - затянутые туманом скалы и холмы дикой страны Керниу.
Подходящее местечко для такого грубого и жестокого владыки, каким сулил
оказаться
здешний король. Однако сейчас было не до скандалов, брани и открытого
возмущения.
Далеко внизу лежал лагерь войска короля Кустеннина. На расстоянии броска
камня,
охватывая башню полукругом от обрыва до обрыва, стояло множество кожаных шатров,
перед входом в каждый торчало в земле копье с тощей красноклювой вороной на
значке.
Еще больше ворон было на щитах отряда воинов, стоявших между шатрами и подножием
башни. Я прикинул - тут была чуть ли не половина королевского войска: все |