репыхать его сердце, он понял,
что внутренне обрадовался этому. Но оказалось, что стул был просто загорожен
людьми, служитель тоже находился в зале, при полной форме, в ливрее с золочеными
пуговицами - Федя решительными шагами пошел к стулу, даже как-то расталкивая
посетителей, - Анна Григорьевна, зашедшая в зал вместе с ним, стояла где-то в
стороне и даже, кажется, взяла зрительную трубу - он ступил ногой на стул,
закрыв глаза, или, может быть, просто он ничего не видел в этот момент, потом
стал другой ногой - башмаки его ушли вглубь мягкого сиденья - поверх голов
присутствующих картина была видна особенно хорошо - плывущая в облаках Мадонна с
младенцем на руках и благоговейно глядящий на нее снизу вверх апостол, а вверху
ангелы, - в общем-то он для этого и встал, потому что нужно же было придумать
какое-то объяснение для этого лакея, когда он будет пытаться стащить его со
стула, - "Федя, ты с ума сошел!" - Анна Григорьевна стояла рядом с ним,
испуганно глядя на него снизу вверх, и даже осторожно потянула его за рукав - он
возвышался теперь над всеми посетителями - все они были пигмеями, и таким же
пигмеем был служитель, устремившийся к нему - на том месте, где только что
висела картина, появилось лицо плац-майора с бычьей шеей и массивным
подбородком, подпертым тугим воротничком мундира, он улыбнулся застенчиво и даже
как-то заискивающе, и это уже была не одна его физиономия, а вся фигура,
почему-
то тщедушная и кланяющаяся, а там, где только что стояли посетители, на месте их
голов было море, - и они с женой плыли по этому морю в синеватую даль, ритмично
выбрасывая руки, одновременно вдыхая воздух, все дальше и дальше удаляясь от
берега, а плац-майор почти совсем исчез, только где-то вдалеке маячила его
жалкая согбенная фигура - фигура нищего, просящего подаяние, - "Господин, у нас
запрещено становиться на стулья", - сказал служитель и строго посмотрел на
хорошо одетого человека, стоявшего на стуле, - служитель под |