атон начал намыливать ему
спину. Было нестерпимо жарко от раскаленных на огне камней, которые Сатон то и
дело окатывал водой.
Сулла думал о том, что завтра ему надо уезжать и какие распоряжения в связи с
этим надо сделать на ферме.
Он поговорит с Тоджем и сообщит ему о давнем намерении освободить его от
рабства и поручит ему управлять имением каждый раз, когда он сам будет
отсутствовать.
Теперь уже перс очень хорошо говорил на латыни, и потом, разве Суллу и Тоджа
не связывали незримо смерть его сестры Марги и ребенка, которого она носила? В
то
время как пальцы Сатона разминали его плечи, стараясь изгнать пот и пыль,
впитавшиеся за день, Сулла вспоминал большие черные глаза Марги, ее отчаянный
взгляд, который она устремила на него, когда поняла, что умирает... Если бы
Марга
была жива, то он взял бы ее с собой, ее и ребенка, к Менезию. У Менезия в Риме
был
дворец с множеством комнат, сады, рабы, слуги, телохранители. У него были также
загородные имения и виллы на море около Остии и Поццуоли, двух больших портов,
где были расположены его склады.
Но Марга не поедет в Рим, потому что покоится в могиле, там, в саду...
Тогда-то Сулла и подумал о девочке, которую он перекупил у грека, для того
чтобы
она смогла остаться рядом с могилой своих родителей, зарытых как собаки, без
надгробного камня, где-то за конюшнями на ферме Патрокла.
- Сатон! - приказал он. - Пойди и найди старуху, знаешь, ту, которая недавно
пришла из имения Патрокла...
- Да, хозяин.
- Скажешь, чтобы она устраивалась вместе с девочкой, которую я привез с
собой,
в комнате рядом с кухней. Они будут жить там, а ты проследишь за тем, чтобы
никто
им не надоедал... - Он прервался на мгновение, а потом объявил: - Завтра я
уезжаю.
- Хорошо, хозяин, - сказал Сатон.
Правила поведения не позволяли Сатону спросить, куда уезжает хозяин и надолго
ли. Сатон не произнес больше ни слова, а Сулла добавил:
- Я еду в Рим и останусь там надолго. То |