Книга "Огонь; ясность: романы", Барбюс Анри

Краткое описание/вступление:

окопался"...
Так вот, по мне, уж в тысячу раз лучше торчать  вместе  с  ротой  в  окопах,
быть в дозоре или на работах, чем заниматься вот этим ремеслом  два  раза  в
сутки, да еще ночью!
     Паради приподнял крышки бидонов и осмотрел содержимое.
     - Бобы на постном масле, суп и кофеек. Вот и все.
     - Черт их дери! А вино? - орет Тюлак.
     Он созывает товарищей:
     - Эй, ребята! Погляди-ка! Безобразие! И вина уже по дают!
     Жаждущие сбегаются со всех сторон.
     - Тьфу ты, хреновина! - восклицают они, возмущенные до глубины души.
     - А в ведре-то что? - ворчит нестроевой, еще  весь  красный  и  потный,
тыча ногой в ведро.
     - Н-да, - говорит Паради. - Ошибка вышла, вино есть.
     - Эх ты, раззява! - говорит нестроевой, пожимая плечами, и  смотрит  на
него с невыразимым презрением. - Надень очки, чертова кукла, если не  видишь
как следует!
     И прибавляет:
     - По четвертинке на человека... Может быть,  чуть-чуть  поменьше:  меня
толкнул какой-то олух в Лесном проходе, вот и пролилось несколько  капель...
Эх, - спешит он прибавить, повышая голос, - не будь я так нагружен,  дал  бы
ему пинка в зад! Но он смылся на всех парах, скотина!
     Несмотря на это решительное утверждение, он сам осторожно  сматывается;
его осыпают проклятиями, сомневаются в его  честности  и  умеренности:  всем
обидно, что паек уменьшился.
     Все набрасываются на пищу и начинают есть стоя,  или  на  коленях,  или
присев на корточки, или примостившись на бидоне или на ранце, вытащенном  из
ямы, где они спят, или повалившись  прямо  на  землю,  уткнувшись  спиной  в
грязь, мешая проходить, вызывая ругань и отругиваясь. Если не  считать  этой
перебранки и обычных словечек,  которыми  они  изредка  перекидываются,  все
молчат; они  слишком  заняты  поглощением  пищи,  рот  и  подбородок  у  них
вымазаны маслом, как ружейные затворы.
     Они довольны.
     Как только работа челюстей приостанавливается, все  начинают  отпускать
сальные ш