м королем Венгрии. Она была обещана ему еще в трехлетнем
возрасте и отдана в семнадцать лет. До того
как она покинула монастырское убежище, единственным мужчиной, с которым она
общалась, был ее старый духовник.
Только по приезде в Венгрию она поняла, насколько уязвимой ее сделало
пребывание в монастыре. Она не была готова
ни к жизни вне его стен, ни к общению с жившими в миру.
Вжавшись в стену, Мария проклинала себя за слабость, за то, что не смеет и
глаз поднять. Будучи королевой, она
научилась скрывать свой страх. Но вдали от привычной обстановки она была
беспомощна.
Джон продолжал молча рассматривать молодую женщину, неловко прячущуюся в тени
двери. Что-то в ней тревожило
его. Бесспорно, что спасенных им дам окружает ореол таинственности. Она мельком
упомянула, что на их судно напал
французский корвет. Конечно, она боится: ведь Франция и Шотландия вот уже лет
сто ближайшие союзники. Боится, что он
отдаст их тем, кто пытался их убить? Да и вообще, помимо всей этой политической
неразберихи, - кто враг, кто друг,
судьбу двух женщин, найденных дрейфующими в море, трудно посчитать завидной даже
при наилучшем стечении
обстоятельств.
Ему, да и тем, кто знаком с морем, их спасение представлялось просто чудом.
Испанец в лодке, по-видимому, умер много
часов тому назад. И их спасение лишь дело их собственных рук. Слабых женских
рук.
Шотландец вновь сосредоточил свое внимание на Изабель. Держа фонарь в руке,
он наклонился над ней, явно пытаясь
что-то найти, Мария напряглась, полная решимости броситься на помощь. Изабель
крепко спала. Но прежде чем девушка
сделала шаг к кровати, Джон повернулся к ней.
Мария замерла на месте.
Он направился в ее сторону.
Она прижалась спиной к стене, сжимая рукой щеколду. По-видимому, он
намеревался уйти. "Скорее бы", - мысленно
торопила она.
В каюте слышалось только шумное дыхание спящей Изабель. Почему он не уходит?
Мария подняла голову.
Даже при э |