- Тапочек подай, тварь безмозглая! Тапочек!
Обеими руками он вцепился в уши ротвейлера, выкручивая их с пьяной
жестокостью.
- Bay! - Рокки пошире расставил лапы и напружинился, сопротивляясь нажиму.
Убедившись, что теперь пригнуть собачью башку к полу невозможно, хозяин изо
всех сил пнул его под ребра и злобно
выругался, прогоняя прочь. Рокки с недоверчивой внимательностью заглянул в его
мутные глаза: неужели?
- Вон! - подтвердил окрик. - Пшел вон, болван!
Вмиг скиснув, Рокки понуро поплелся во двор, забился под хозяйский джип и
стал ждать, когда его позовут обратно,
чтобы извиниться. Но про него забыли. Возились наверху, гомонили, орали в три
зычные глотки: "Тага-а-а-анка!", пугая
притихший в ночи поселок. Потом все уснули, а Рокки остался в гордом
одиночестве, голодный и злой.
Из открытых настежь окон дома в душную влажную тьму струились
отвратительные запахи, один другого хуже. Рокки
негодующе крутил носом, когда до его ноздрей доносились все новые и новые
оттенки вони: кислый пот.., подгнившие
зубы.., давно не мытые задницы. Еще никогда пес не ощущал несовершенство людей
так болезненно, так остро. И никогда
прежде он не относился к хозяину просто как к одному из представителей
человеческого племени.
- Ах-х-х...
Рокки собрал кожу на лбу в скорбную гармошку и поудобнее умостил морду на
вытянутых вперед лапах.
Стоило ему сомкнуть глаза, как он тут же просыпался, вздрагивая так, словно
ему снова и снова кричали на ухо
требовательное: "Тпчк!" Пришлось отказаться от надежды забыться в дреме. Тяжело
вздыхая, Рокки уставился в темноту,
переваривая обиду и вынашивая планы мести. Не хозяину - это было бы чересчур.
Окружающий мир - вот против кого была направлена глухая злоба черного
зверя, слившегося с непроглядным мраком.
Эта злоба, от которой сводило челюсти, к рассвету разрослась до размеров
тучи, окутавшей собачий мозг. И
предрассветная мгла казалась есте |