ьные темы, никакого давления, словом, ничего такого, что могло бы задеть психику
пациента, разбередить его болезненные раны, не поддающиеся излечению, но как
никогда
мучительно возбужденные. Больной плохо ориентируется во времени и продолжает
переживать, как совсем недавние, события, которые привели его когда-то к
психическому
расстройству. Наконец врач смеясь предупредил Аликино, что прежние ораторские
данные
пациента превратились в патологическую, порой неудержимую многоречивость.
Когда они вошли в палату, адвокат Ривоццини перестал вышагивать от окна к
умывальнику и обратно. Должно быть, он страдал навязчивым желанием двигаться,
потому что
эта часть линолеума, закрывавшего пол, была заметно стерта.
Адвокат носил короткую острую бородку, очень аккуратную, и на вид ему можно
было
дать лет на десять меньше его шестидесяти. Он посмотрел на Аликино с некоторой
озабоченностью и настороженностью.
- Не беспокойтесь, это друг, - объяснил ему врач.
- Чей друг?
- Вы же доверяете мне, не так ли, адвокат?
- Как себе. Доктор, а знаете, я наконец понял, почему черных рубашек так
много. - Он
горько усмехнулся. - Любую рубашку можно перекрасить в черный цвет, а вот
наоборот
никак нельзя. Попробуйте! Попробуйте сходить в красильню и попросите перекрасить
черную
рубашку в белую.
- Никогда не приходило в голову.
- Попробуйте, попробуйте, и вы согласитесь, что я прав.
- Договорились. Разрешите нам присесть?
Адвокат снова взглянул на Аликино.
- Вы похожи на кого-то из моих знакомых...
Гости уселись на деревянные стулья, выкрашенные белой краской. Адвокат
присел было
на кровать, но тут же вскочил и принялся усердно разглаживать помятости на
пижамных
брюках. Куртка на нем, напротив, была в полном порядке - серая, коротковатая в
рукавах. Из
верхнего кармана выглядывал большой голубой платок.
- Адвокат, - обратился к нему врач, стараясь изобразить полное равнодушие,
- как
давно ва |