аных
стульев, расположенных вокруг стеклянного журнального столика, стоящего на
огромном
коричневато-красноватом ковре. За ними почти всю стену занимало огромное окно,
драпированное открытыми в данный момент занавесками и выходившее на Темзу с
дальними
огоньками домов на другом берегу. Больше в комнате ничего не было, если не
считать
нескольких полочек с тонированными стеклами, за которыми, по всей вероятности,
скрывалась
стереосистема, и трех холстов, украшающих противоположную стену: белого, серого
и черного.
Дикон кивнул в сторону этого художественного творения:
- И как называется сия композиция?
- По-французски это звучит так: Gravure a la maniure noire . Проще говоря,
гравюра. Это
полотна Анри Бенуа.
- Занятно, - только и произнес Дикон, поглядывая на миссис Пауэлл, отчего
становилось непонятно, относится ли эта оценка к произведению искусства или к
самой
хозяйке дома.
Сейчас Майкл задумался над тем, что ее изысканный вкус к составлению
интерьера как-то
не соответствует выбору дома. Здание представляло собой стандартную кирпичную
коробку,
характерную для новостроек на Айл-оф-Догз. Такое помещение на профессиональном
языке
агентов по недвижимости, наверное, характеризовалось бы примерно так:
"Эксклюзивный
коттедж с видом на реку в малонаселенном развивающемся районе". Дому было не
более пяти
лет. Здесь было три спальни и две гостиные. Журналист прикинул стоимость такого
гнездышка,
и у него получилась весьма впечатляющая цифра. "Только зачем, - рассуждал он, -
такой
явно богатой женщине с великолепным вкусом понадобилось выбрать настолько
безликое
жилье, когда за подобную сумму она могла бы приобрести роскошную квартиру в
любом
районе Лондона, и даже в самом его сердце?" Может быть, миссис Пауэлл любила
малонаселенные районы, где домики далеко отстоят друг от друга. Или ее прельстил
вид на
реку. А может быть, так захотелось мистеру Пауэллу.
- Пожалуйста, присаживайтесь. - Хозяйка указала |