жизни, которая
связана с тайной сексуальной связью, не стоит удовольствия от нее и что он может
получить
гораздо больше в объятиях искушенной куртизанки.
Так ему казалось до сих пор. И вдруг все его умения владеть собой,
подчинять разуму
самые незначительные эмоции разлетелись под ударом вихря чувств, который охватил
его при
виде этой обнаженной красоты.
- Вы удовлетворены? - спросила Софи, ощущая на себе его пристальный
взгляд.
- Нет, - ответил Криспин, но отвечал он вовсе не на тот вопрос, который она
ему
задала. Встряхнувшись и осознав, что сказал, он быстро нашел выход из трудной
ситуации: -
Я бы хотел осмотреть вашу одежду.
Его спасли усы. Именно усы на ее лице заставили его вспомнить, что здесь
происходит и
почему эта женщина стоит перед ним обнаженная. Впрочем, те же самые усы
создавали
дополнительные проблемы. Глядя на них, Криспин невольно обращал внимание на ее
чувственные губы. Интересно, каковы они на вкус, на что похоже их прикосновение
- на шелк
или на бархат? Криспин поймал себя на том, что отвлекается, и немедленно взял
себя в руки. У
него были заботы поважнее, чем размышлять еще о том, что это у нее над верхней
губой -
родинка или просто так падает тень? - и о том, как изгиб ее талии будет
смотреться сзади, и о
том, будет ли ее макушка доходить ему до носа, чтобы он мог, склонив голову,
уткнуться
лицом ей в плечо и утонуть в ворохе золотистых волос, а также о том, каково
сжать в ладонях
ее полные груди или почувствовать, как она обхватывает ногами его талию...
Криспин так резко вскочил с кресла, что оно опрокинулось, перепугав Софи и
полусонного ворона, который вдруг опомнился и закричал на всю комнату,
подскакивая на
одной ноге: "Возьми девчонку!" Софи пришла в замешательство, длившееся всего
мгновение,
которого Криспину хватило на то, чтобы пройти через комнату и скрыться за
двойными
дверьми.
Вспыхнув от негодования, Софи последовала было за ним, но замерла на
пороге. Никогд |