, а бесенок нашептывает:
"спи с Алисой". В моей голове идет перманентное ток-шоу с двумя участниками в
прямом
эфире. Уж лучше бы этот бес велел мне трахнуть жену.
XVIII
Верхи и низы
Жизнь-типичный телесериал: череда сцен, разворачивающихся в одних и тех же
декорациях, с участием практически одних и тех же персонажей, и следующей серии
всегда
ждешь с нетерпением и некоторым отупением. Так вот, выход на сцену Алисы удивил
меня,
как если бы одна из троицы "Смешных дам" появилась в кадре "Элен и ребята".
Не стану долго описывать Алису, скажу просто: страус. Как и эта
птица-бегун, она
долговязая, плохо приручается и прячется, едва почуяв опасность. Ее бесконечно
длинные
тонкие ноги (в количестве двух штук) служат опорой соблазнительному бюсту,
оснащенному аппетитными яблочками (в таком же количестве). Черные волосы, прямые
и
длинные, обрамляют очень яркое, хоть и нежное лицо. Тело Алисы, кажется, было
задумано
природой специально с целью выведения из равновесия окольцованных мужчин,
которые ни
сном, ни духом - или, наоборот, спали и видели. В этом ее отличие от страуса
(наряду с тем
фактом, что Алиса не несет килограммовых яиц - мне потом представился случай это
проверить).
Я хорошо помню нашу первую встречу - на похоронах моей бабушки, куда я
приехал
без жены: она терпеть не могла семейных повинностей, и ее можно понять. Родня -
это
тяжко, даже когда она ваша, что уж говорить о чужой... Я, впрочем, сам ее
отговаривал,
уверяя, что бабуля оттуда, где она сейчас, вряд ли заметит ее отсутствие. Не
знаю, может,
чувствовал, что со мной что-то произойдет.
Все в церкви не сводили глаз с дедушки: заплачет или не заплачет? "БОЖЕ,
ПОМОГИ
ЕМУ УДЕРЖАТЬСЯ", - молился я. Но у кюре был козырь в рукаве: он заговорил о
пятидесяти годах, прожитых дедулей и бабулей в браке. Глаза моего деда -
полковника в
отставке, между прочим, - покраснели. Он уронил слезу - и это было как сигнал к
старту:
родня открыла шлю |