| елепицы. Где это видано, чтобы принц-консорт стоял у 
плиты? Дело принимало столь странный оборот, что тревога вновь овладела
Робином.
     Они вошли в огромную кухню замка. Ко всем раковинам и плитам были
приставлены 
скамеечки, чтобы маленькие служки могли выполнять свою работу. Отодвинув эти 
ненужные ему приспособления, Андрейс приступил к делу, производя слишком много
шума 
и извлекая из шкафов чересчур много утвари. Он старался все время стоять спиной
к Робину, 
словно хотел спрятать от него свое лицо.
     - Малыш, - наконец вымолвил он. - Тому, что я собираюсь тебе сообщить, не
так уж 
легко найти разумное объяснение. Выслушай меня не перебивая, а затем можешь
задавать 
мне любые вопросы, какие только пожелаешь. Я постараюсь как можно полнее тебе на
них 
ответить. Прежде всего знай: я тебя люблю, не хочу причинить тебе никакого зла и
очень 
сожалею, что вынужден начать этот разговор. Если уж быть откровенным до конца,
то вот 
уже семь лет я живу в постоянном страхе перед неизбежным признанием. Каждый раз
я 
надеюсь, что эта минута никогда не наступит, произойдет чудо или Антония
расстанется со 
своими привычками и избавит меня от тяжкой обязанности, однако все остается без
изменений. Мне снова и снова приходится брать на себя роль злодея, наносящего
последний 
удар. Это приводит меня в отчаяние. Узнав правду, ты поймешь, почему я старался
держаться на расстоянии все эти годы, что мы прожили под одной крышей. Хотел 
обезопасить себя, не слишком к тебе привязаться.
     Наконец он повернулся к Робину и посмотрел ему в глаза. Пальцы мужчины
нервно 
поглаживали ручку большой кружки для молока, словно никак не могли
остановиться.
     - Антония тебе не мать, - вдруг резко прозвучали его слова. - И ты не наш
сын. Мы 
тебя похитили в двухлетнем возрасте. С тех пор ты живешь в придуманном мире, во
лжи.
     Робину показалось, что он окаменел, превратился в гипсовый манекен или одну
из 
неподвижных статуй из большой галереи дворца. Губы раст |