невыносимая ревматическая боль в
голове и
в лице, терзавшая его в течение двадцати дней. На двадцать первый день, в
дождливое
воскресенье - это было осенью 1804 года -гуляя, чтобы отвлечься от своих
страданий по
улицам Лондона (со времени своего поступления в университет он впервые
осматривал
город), он встретил одного из своих товарищей, который посоветовал ему для
успокоения
болей принять опиум, И действительно, через час после приема опиума в дозе,
указанной
аптекарем, боли совершенно прекратились. Но это облегчение, еще так недавно
казавшееся ему величайшим благом, показалось ему таким ничтожеством теперь по
сравнению с теми новыми наслаждениями, которые так неожиданно открылись для
него!
Какой невероятный подъем духа! Какое удивительное богатство внутренних миров! Не
нашелся ли, наконец, тот pharmakon nepenthes, то магическое средство, которое
должно
принести человеку исцеление от всякого рода страданий?
"Великая тайна счастья, о которой в течение стольких веков спорили
философы,
теперь несомненно найдена! Да, счастье можно теперь купить за один пенни и
унести с
собой в кармане жилета. Экстаз можно закупорить в бутылку, душевный мир -
пересылать
по почте! Быть может, читатель подумает, что я издеваюсь,- о нет, это лишь
старая
привычка прибегать к шутке среди страданий. Наоборот, я готов даже подтвердить,
что
недолго будет смеяться тот, кто познакомится с опиумом. Те наслажденья, которые
доставляет опиум, носят какой-то необыкновенный серьезный, торжественный
отпечаток,
и опиоман, даже в самые счастливые минуты своей .жизни, не может выразить своих
переживаний в темпе Allegro; даже в моменты высшего блаженства он говорит и
думает в
темпе Penseroso".
Несомненно, автор прежде всего желает освободить опиум от некоторых ложных
нареканий: опиум вовсе не действует усыпляющим образом, по крайней мере, на
интеллект; опиум даже не опьяняет. Если приятный в большой дозе лаудан и
вызывае |