Книга "Нашествие даньчжинов", Маципуло Эдуард

Краткое описание/вступление:

спустили по деревянной узкой лестнице,
потом по широкой,  с каменными ступенями.  Один из носильщиков поскользнулся на
свежей  коровьей лепешке.  Он  не  опрокинул меня  вместе с  лоханью в  тот  же
японский садик лишь потому,  что господин Бхуранг вовремя огрел его плеткой.  Я
пытался скрыть свой страх тем,  что продолжал мыться.  Меня пронесли по главной
улице к большому зданию древней постройки,  и за нами бежала толпа,  состоящая,
главным образом,  из  детей  и  женщин.  Мужчины стояли  по  обочинам дороги со
сдержанным изумлением на смуглых лицах.
     Меня  внесли  в  полуподвальное просторное помещение с  низкими  каменными
сводами.   Несколько  бронзовых  светильников  -  вместо  фитилей  в  них  были
электрические лампочки  -  скудно  освещали  пространство,  лампочки  светились
вполнакала.  На циновках за низким столиком сидели два монаха в оранжевых тогах
- молодой и старый.
     - Это хорошо,  что ты  любишь мыться,  -  сказал старичок приветливо.  Его
дряхлое личико светилось дружелюбием.  -  Но вода, наверное, уже остыла, и тебе
хочется вылезти из бочки?
     - Да нет,  еще теплая,  - ответил я, намыливая мочало. - Вы извините, но я
привык доводить любое дело до конца.  Тем более, что мне приходилось мыться и в
очень холодной воде.
     Я хотел попросить, чтобы кто-нибудь потер спину, но подумал, что это будет
слишком. Пожизненное рабство я, должно быть, уже обеспечил себе, а большего мне
не надо.
     - Хорошо, отвечай на наши вопросы, сидя в бочке, если тебе так нравится.
     И  вопросы  посыпались,  один  интереснее другого.  Молодой  монах  только
успевал менять листки,  на  которых вел  протокол допроса.  А  это  был  именно
допрос,  а  не  душеспасительная беседа.  Меня  подозревали в  принадлежности к
какой-то опасной шайке и убеждали признаться во всем. Особенно их интересовало,
где прячутся мои приятели.
     Я сидел в давно остывшей воде,  покрывшись гусиной кожей,  и рассказывал о
своих  моральных принципах,  ос