- Они ждали ее, - пробормотала Труда.
У незнакомки была фигура танцовщицы: тонкая талия, прямая спина.
- Святая Судьба! - разнесся над площадью тоскливый голос отца. - Спаси и
сохрани!
"Да это же мама!" - удивился Том.
Подойдя к черной палатке, мать остановилась возле улыбающегося Оракула,
учтиво
предложившего ей руку. Мембрана раздвинулась перед ними, собравшись в гармошку.
"Мама, - подумал Том. - Что ты тут делаешь?"
Мать и Оракул прошли внутрь "палатки", и мембрана закрылась, скрыв их от
взоров
толпы.
Глава 5
Нулапейрон, 3404 год н. э.
Возненавидев себя, Том тем не менее привел голограмму в движение.
- Она без конца терла свои руки. - У отца перехватило от волнения горло. -
И
делала это часами. Даже во сне.
- Ах, Деврейг! - Труда, сидевшая за столом напротив отца, сжала его руку. -
Но
она пришла домой прошлой ночью. - Это был не вопрос, а утверждение.
Изображение застыло.
Том откинулся на спину, сердце его бешено колотилось. Он сидел на кровати,
опершись спиной о стену, от которой веяло ледяным холодом.
- Такова твоя Судьба, мама... - Он произнес эти слова тихо, хотя комната
была
пуста. - Но почему?
Мальчик щелкнул пальцами, и голограмма вновь пришла в движение.
- Да. - Отец глядел в ту сторону, где в нише, за незадернутой занавеской,
на
кровати Тома лежал инфор. - Она вернулась взбудораженной. Говорила о том, что
вела
с кем-то изумительную беседу.
На мгновение Тому показалось, что отец смотрит прямо ему в глаза.
- Она танцевала для него вчера вечером.
- Да. Там наверху труппа Шалко в фаворе. - Отец указал на потолок,
подразумевая, что его жена известна на более высоких стратах. - До сих пор,
наверное.
Речь шла о труппе, в которой танцевала мать. И откуда она убежала, когда ей
было
чуть больше, чем Тому сейчас... Вот и все, что знал сын о прошлой жизни своей
матери.
- Так что на него произвели впеча |