товой, поэтом другой эпохи и другого стиля, точной, строгой и
сухой в подмеченных ею частностях описания: "потемнели и, кажется, стали уже
зрачки
ослепительных глаз", "и глаза, глядящие тускло, не сводил с моего кольца", "лишь
смех в
глазах его спокойных под легким золотом ресниц", "твои сухие, розовые губы",
"но,
поднявши руку сухую, он слегка, потрогал цветы", "как непохожи на объятья
прикосновенья
этих рук" и т. п. (см. подробнее в статье "Преодолевшие символизм", Русская
Мысль 1916, №
12).
Иначе у Блока. Глаза, его возлюбленной "поют из темной ложи". "Синие,
бездонные"
они "цветут на дальном берегу" (Ср. также: "И под маской так спокойно расцвели
глаза",
"смотри: я спутал все страницы, пока глаза твои цвели"). Они сияют, как "звезды"
("погасли
звезды синих глаз") или "теплятся, как свечи" или разгораются, как "пожар"
("очей
молчаливых пожар"). Взор их "прожигает камень", "разит", как "кинжал" ("твой
разящий,
твой взор, твой кинжал"), "пронзает , мечами", вонзается "стрелой" ("сладко в
очи
поглядела взором, как стрела"). Они "большие, как небо"; поэт "бросает" свое
сердце "в
темный источник сияющих глаз". Над глазами опущены "ресницы стрелы",
"стрельчатые
ресницы". От "бархатных ресниц" ложатся "тени"; под ними "тащится сумрак" ("где
жила
ты и, бледная, шла, под ресницами сумрак тая"). Из под ресниц смотрит "крылатый
взор".
"Пылайте, траурные зори, мои крылатые глаза". "И я одна лишь мрак тревожу живым
огнем
крылатых глаз" (ср. также: "И крылатыми очами нежно смотрит высота").
Так же выделяются волосы возлюбленной: "в чьих взорах свет, в чьих косах
мгла" "мгла
твоих волос", "это-рыжая ночь твоих кос"; и другой метафорический ряд-"буря
спутанных
кос"; наконец, в ином направлении метафоризации: косы - "змеи", возлюбленная "с
улыбкою невинной в тяжело-змейных волосах", "с буйным вихрем в змеиных кудрях",
"и
черными змеями распуталась коса". Последняя метафора в своем развитии становится
поэтической реальностью: |