Книги в электронном виде

Киплинг Редьярд / Маленькие сказки

м градусом восточной долготы ты найдешь человека, сидящего на плоту среди моря. На нем синие холщовые шаровары и подтяжки (не забудьте про подтяжки, милые мои!), а в руках у него складной нож. Это моряк, потерпевший крушение и, надо вам сказать, необыкновенно умный и рассудительный человек. Кит плыл да плыл к пятидесятому градусу северной широты и сороковому градусу восточной долготы. Плыл он изо всех сил, и вот наконец среди моря он увидел на плоту человека в синих холщовых шароварах и подтяжках (помните особенно о подтяжках, милые мои), со складным ножом в руках. Это был моряк, потерпевший крушение. Он сидел и болтал ногами в воде. (Ему мама позволила болтать ногами в воде, иначе он не стал бы этого делать, так как он был необыкновенно умный и рассу

Коростылев Вадим / Король Пиф-Паф или Про Ивана не великана

Через эту поляну проходит дорога к Чудовищу. Скоро здесь появится герой. - Но мы же его... - подхалимски заглядывая в глаза Злючки, затараторил Мухомор. - Шляпками... - Тоже мне, "героя" нашли. "Шляпками"! - передразнила его притворная дама. - Идет настоящий герой. Соберите всех чертополохов и оставшихся мухоморов и перегородите дорогу в сторону Их Немилости. Герой решит, что заблудился. Тогда вы станете кричать, как будто издали: "Мы Души деревьев, мы Души деревьев, мы тебя выведем". А когда измотаете его по бездорожью, верните на эту поляну. Тут я с ним и расправлюсь. А вы помчитесь во весь дух к Их Немилости и доложите, что его притворная дама, его верная Злючка-Колючка расправилась с героем и скоро будет. И чтоб встречали с музыкой. И плясками. Ступайте. Кавалеры кин

Косарь Дон / За тридевять времен

траве, но вскоре понял, что можно было не прятаться. Выбравшись на берег, люди устремились дальше в степь. Они не замечали ничего вокруг. Мальчику показалось, что они и реку не заметили. 'Чего они так испугались?' - подумал он, повернулся в сторону Леса и вздрогнул. На том берегу стоял огромный человеческий скелет. Кости блестели в первых лучах солнца, как железные. Красные глаза не мигая смотрели через реку. Мальчик тихонько свистнул, и из прибрежных кустов выбежал небольшой крепкий конь. Мальчик вскочил на него и ухватился руками за гриву. - Адамант, домой! Быстрее! - крикнул он и ударил коня пятками. Прежде, чем река скрылась из вида, он оглянулся. Скелет на том берегу развернулся и уходил в лес. Стоянка ковыльников, родного племени мальчика, находилась недалеко,

Крюгер Мария / Голубая бусинка

шь! - Что? Я болтаю? Может, хочешь держать пари? - Конечно, могу держать пари! Даже на мою австралийскую марку. - Нужна мне твоя австралийская марка! - Каролинка считала, что теперь она может держать пари на что угодно. - Если ты проиграешь, отдашь мне свой глобус. - Ого, глобус! - Глобус был самым ценным сокровищем Петрика и просто так ни с того, ни с сего глобус отдавать ему не хотелось. - Глобус! - повторил он угрожающе. - На глобус я мог бы поспорить, если бы ты, например, сумела бы... Тут Петрик на минутку умолк, призадумавшись, как бы ему загадать самое трудное, что вообще невозможно было бы сделать. - Ну, например, если бы ты сумела... - Ой, какой ты, я ведь сказала, я всђ сумею! - хвастливо закричала Каролинка, совершенно забывая уже о том, что давала

Крюгер Мария / Привет, Каролинка!

а задних лапках, тоже мне подруга. Сказав всђ это, обиженная Агася удалилась. - Да, я твоя подруга! - хотела крикнуть ей вслед Каролинка, но не смогла, потому что в эту минуту ей захотелось расплакаться. Ай-ай-ай, какой необыкновенный, какой трудный день! Сколько всего свалилось на Каролинку! Сначала, правда, были вещи приятные, хоть и странные, а теперь, пожалуйста - неприятность. Кому охота терять подругу! Но давать мелок Агасе было нельзя, потому что у Агаси бывают иногда самые невероятные желания, она может сломать мелок - что тогда будет? Или нарисовать неведомо что... Самое лучшее - подальше спрятать мелок, чтоб с ним ничего не случилось. Может быть, даже стоит завернуть его в платочек... Каролинка полезла за платком. И нащупала в кармане листок бумаги. Но не обратила

Ларри Ян / Необыкновенные приключения Карика и Вали

? - Да, да! - кивнул головой Карик. Он замечал еще и кое-что другое. Попадая в поток солнечных лучей, тело стрекозы раздувалось, становилось крепким и гладким. Но как только набегала холодная тень от облаков, оно сжималось, морщилось и начинало пружинить, точно сиденье старого кресла. Казалось, солнце нагревало внутри стрекозы воздух и он распирал ее; но стоило стрекозе попасть в холодную, теневую полосу, ее тело снова сжималось, становилось дряблым, как воздушный шарик, который проткнули иголкой. Так оно и было на самом деле, но этого ребята не знали, а поэтому они не могли понять странного поведения стрекозы. Охота продолжалась. Стрекоза пожирала мух, бабочек и комаров без устали. Если бы ребята решили дать своему живому самолету какое-ни

Лебеденко Петр / Сказки Тихого Дона

порог своего дворца, хотела направиться к Игнатке, но тут помутилась вода, потемнела. К Пи-кви-ли-ви подплыла сазан-рыба с золотистыми перьями, в чешуйчатой рубашке и печально сказала: - Унес Кваррадамал Игнатку в свое царство, хочет замуровать его в морской скале. Плывет он быстро, только бурун остается за ним. А Игнатка спит от сонного зелья и не ведает, что смерть его уже близка. Сказала так сазан-рыба, вильнула хвостом и уплыла, Закручинилась Пи-кви-ли-ви, заплакала и пошла рассказывать обо всем батюшке своему, Тихому Дону. - Ну что ж, - промолвил богатырь Тихий Дон, - хоть и не люблю я драться, но уж если враг сам того захотел - несдобровать ему! Взял он длинный меч, заткнул его за пояс, попрощался с Пи-кви-ли-ви и поплыл к морю Азовскому и Керчи-городу и дальше, п

Линдгрен Астрид / Сказки

тели расступились, чтобы пропустить Стину-Марию и ее овечек. И только одна женщина не сошла с дороги. Стала и стоит перед Стиной-Марией - серая, словно тень, и старая, как земля и камни. И вот женщина-тень берет в руку русую косу Стины-Марии и шепчет: - Какая ты беленькая, какая светленькая! Красавица моя, солнышко! Давно я мечтала о такой девочке. Потом женщина-тень ласково провела невесомой рукой по лбу девочки, и в тот же миг Стина-Мария позабыла все, что раньше любила. Позабыла она про солнце, про луну и звезды, забыла голос родимой матушки, забыла имя отчее, забыла милых братцев и сестричек, забыла дедушку, который качал ее на руках, - никого больше не помнила Стина-Мария, вся Капела в один миг сгладилась в ее памяти. Одно только и запомнила девочка, что стала она

Метерлинк Морис / Синяя птица

я ужинать. Толчки, тумаки, визг и веселый смех. Тильтиль (ест с жадностью). Как вкусно!.. Ах, как вкусно!.. Еще хочу! Еще!.. (Стучит деревянной ложкой по тарелке) Дедушка Тиль. Ну-ну, сядь как следует!.. Все такой же баловник... Вот разобьешь тарелку, тогда... Тильтиль (привстает). Еще хочу, еще!.. Тильтиль дотягивается до суповой миски и подвигает ее к себе, миска опрокидывается суп разливается по столу и стекает на колени к ужинающим. Суп горячий - дети кричат и визжат от боли. Бабушка Тиль. Неслух ты этакий!.. Что я тебе говорила?.. Дедушка Тиль (дает Тильтилю звонкую затрещина). Вот тебе!.. Тильтиль (на мгновение оторопел; прикладывает руку к щеке и неожиданно приходит в восторг). Д

Миркина Зинаида / Сказки

о Правитель и его свита покинули лес, как только настала Тишина, Огни засветились снова и ждали каждого, кто подойдет к ним в тишине. Том шел. Он все еще не выбрал желания. Он все еще перебирал возможности. Но сейчас выберет, выскажет и вернется. Он не любил расставаться со своей подругой. Он уже скучал. Время от времени он оборачивался и видел ее сиреневое сияние - и был совершенно спокоен. Она здесь, вот она. Ведь слышна флейта. Он сделал еще шаг, еще несколько шагов. - Ну, так как, Помпончик, что же мы пожелаем? - спросил Том и повернулся к своему другу. - Но... Помпончика не было. - А... Что это? Где ты? - очень забеспокоился Том. Девочка моя, куда он припал? - обратился он, как всегда в трудную минуту, к своей подруге. Но ни

Наумов Евгений / Коралловый город или приключения Смешинки

мнату. Но тут же оста­новилась пораженная. Глаза ее расширились. Посреди постели, там, где она обычно спала, свернувшись "клубочком, торчала, наполовину вонзившись в перину, рыба-Игла. -- Что это?! Спрут Крадимигом в ужасе заморгал: -- П-покушение! Тебя хотели убить! Тревога! Тре... -- Тише! -- остановила его Смешинка.-- Не надо подни­мать тревогу. Ведь меня никто не убил. Я жива и здорова. Спрут вытащил из кровати одеревеневшую Иглу и со злостью выбросил за окно. Потом загородил широкой спиной дверь и принялся сердито вращать глазами. Девочка устало присела на кровать и задумалась. Где же Остроклюв? -- Смешинка! Слушай, девочка Смешинка! -- раздался вдруг тоненький голосок. Она посмотрела вниз и увидела рядо

Ибрагимов Алев (перевод.) / Народные повести и рассказы Южной Индии

красотой и ласками рассеяло возникшие у него было сомнения в ее верности. Несколько дней супруги наслаждались ничем не омрачаемым счастьем. Но вот однажды они посетили храм, который находился в соседнем городе. Увидев прекрасного царевича, девадаси[*] воспылала к нему сильной любовью. Не менее сильно возненавидела она и его жену, столь же красивую, как и сама даси. [* Девадаси (даси) - храмовая танцовщица, баядерка, ритуальная гетера.] Узнав, что царевич - большой поклонник искусств, танцовщица как-то явилась к нему во дворец в отсутствие его жены. Она с такой необыкновенной пылкостью пела свои песни и танцевала перед царевичем, что ей было уже нетрудно увлечь его на ложе любви. На другой день Куттувилякку позвала к себе даси. - Не пытайся пой