у, Высунув голову, я закашлялся от едкого чада.
Оказывается, у Луксы от искры, вылетевшей из печки с порывом ветра,
загорелся, точнее, затлел спальник. Пока охотник почувствовал, что горит,
возле колена образовалась такая дыра, что в нее без труда можно было
пролезть человеку. Легко понять несдержанность старого следопыта и простить
ему крепкие выражения. Ведь зимой в этих краях спиртовой столбик нередко
опускается до отметки минус сорок градусов.
Выбравшись из занесенной снегом и обломками веток палатки, мы не
признали окрестностей.
Мне не раз приходилось видеть ветровалы, но в свежем виде они
ошеломляют. Местами деревья повалены сплошь. Уцелела только молодая поросль.
Поверженные исполины лежат вповалку, крепко обнявшись зелеными лапами,
стыдливо таясь за громадами вывороченной земли. Те, у которых корни
выдержали бешеный напор, переломлены у основания и истекают лучистой, как
липовый мед, смолой, повисающей на золотистой древесине вытянутыми янтарными
сережками.
Обрывки узловатых корней, здоровые, сочные кричали от боли, протестуя
против такой нелепей смерти. Невольно проникаешься уважением к тем крепышам,
которые выстояли.
День между тем выдался погожий. Изголодавшиеся за время ненастья звери
забегали в поисках пищи.
Тщательно осматривают и соболя свой участок -- зверек никогда не
пробежит мимо дупла, не обследовав его. Побывает на всех бугорках, заглянет
под все валежины и завалы. Любит соболь пробегать по наклоненным и упавшим
деревьям, особенно если оно лежит поперек ключа или распадка. Часто, уходя
под завалы, соболь невидимкой проходит под снегом десятки метров.
Душа радуется при виде этих замысловатых строчек. Необыкновенно
интересное все же занятие -- охота. Самое большое удовольствие доставляет
возможность проникнуть в глухие, укромные уголки, понаблюдать жизнь ее
обитателей. Эта сторона охоты, пожалу |