признать, что зачастую компьютеры его класса бывают
проницательнее людей. Я вытащила дискету и сунула в ридикюль.
Собираясь отключить свою машину, я вспомнила, что неплохо бы распечатать
поступившие за день сообщения - ведь из-за стычки с Киви у меня совершенно это
вылетело
из головы. Принтер как раз поставил последнюю точку, когда операторы Чарльза
"утешили"
меня, передав на мой дисплей:
- ИНТЕРЕСНЫЕ СПРАВОЧКИ НАВОДИМ, ФРИСКО. КОНЕЧНО, ИНТЕРЕС ЧИСТО
ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ?
- НЕТ ВРЕМЕНИ ПРЕРЕКАТЬСЯ. А ТЕ, КТО ПОУМНЕЕ, ГОВОРЯТ
САН-ФРАНЦИСКО, - отстучала я. - И МНЕ ПРЕДСТОИТ НОЧЬ В ОПЕРЕ. ТА-ТА ФОР
НАУ .
- НОЧЬ В ОПЕРЕ - ДЕНЬ В БЭНКС? Т. Т. Ф. Н. - пришел ответ, и экран
потускнел.
Я вновь окунулась в промозглую сырую ночь и направилась в театр. Если
продававшееся
в опере шампанское было просто плохим, то кофе по-ирландски оказался ужасен. Я
имела
неосторожность заказать чашечку перед тем, как вернуться к себе в ложу.
Пригубливая
покрывавший чашку взбитый крем, я созерцала восхождение богов по радужному
мосту,
ведущему в Валгаллу. Золотое кружево музыкальных звуков обволакивало меня с ног
до
головы, а виски согрело сердце. Я расслабилась, почти забыв и про Киви, и про
неудачу с
разработкой, и про крушение карьеры, про никчемную жизнь с идиотской идеей
утвердиться,
перевернув с ног на голову всю банковскую систему. Кому и что я хочу доказать?
Кого
обмануть? И тут я взглянула на распечатку.
Громовые крещендо налетали и разбивались, подобно могучим волнам, а я
сидела, тупо
уставившись в мокрый клочок бумаги с компьютерным текстом, распечатку
поступивших для
меня сообщений, которые не успела прочитать в офисе. Все вроде бы как обычно:
счета от
портного, бакалейщика, дантиста, несколько рапортов от подчиненных, но вот еще
одно
послание, которое, судя по маркировке, было получено уже после окончания моего
общения с
Нью-Йорком. Казалось, литавры загремели не в оркестровой яме, а у меня в ушах,
когда д |